Или об «Автотранспортнике» с любовью и нежностью.
Его фамилия — Поларшинов. Зовут Александр. И он — публицист. По итогам первого брака давно уже дедушка. В нынешней личной жизни эпизодически одинок, чем, по собственному признанию, горестно счастлив. Саркастическую же свою публицистику считает наиболее приемлемым жанром для отображения окружающей действительности. А отображал он ее в целом ряде изданий. Он отображал ее в «Волжском комсомольце», «Волжской коммуне», «Волжской заре»; отображал в «Культуре», во «Все и Все», активно при этом сотрудничая с областным Комитетом по телевидению и радиовещанию. Не уверены, выходит ли нынче «Заря», а «Комсомольца» давно уже нет. И «Все и Все» почила в бозе. Но слава этих газет жива. Было однако в биографии Поларшинова издание, о котором даже такая всезнайка как wiki вам ничего не расскажет. Сам же Александр Владимирович вспоминает об этом издании нежностью. Отраслевая газета «Автотранспортник». И вот об этой газете речь. Сегодня, в День Российской печати.
- В газете «Автотранспортник» ты, Саша, оказался...
- ..в 1986 году. Вернулся из Сибири, и...
- А чего это ты в Сибири-то делал?
- Жену ловил. Первую. Она от меня в Кемерово сбежала. Ну и в молодежке новосибирской попутно работал. Вернулся, надо было как-то здесь устраиваться...
- И ты пошел в ведомственную газету.
- Отраслевую. Областная отраслевая еженедельная газета. Орган объединения «Куйбышевавтотранс», парткома 2-го Куйбышевского пассажирского автокомбината и Куйбышевского обкома профсоюза рабочих автотранспорта и шоссейных дорог.
- Не хухры-мухры.
- Только в одном «Куйбышевавтотрансе» — 52 предприятия!
Беру интервью у первого секретаря Куйбышевского обкома КПСС В. Афонина
- Работники этих предприятий тебя и читали.
- Вся Самарская область читала. Ее ж и в киосках продавали, эту нашу газету. 30 тысяч тираж. И газета была роскошная. Там работал Кирим Абдулаев. Ну это тебе ни о чем не говорит.
- Кирим? Не говорит.
- Собкор «Труда» в Туркмении. Там работал Юра Воскобойников...
- Знаменитый самарский карикатурист.
- Там работал Игорь Дубровин...
- ...знаменитый самарский график. Вот эти пейзажи самарские на обертках конфет «Куйбышевские» – они ж дубровинские. Ты знал?
- Спрашиваешь! А какие в «Автотранспортнике» были перья! Там ведь Юра Хмельницкий работал.
- Который потом станет обозревателем «Самарских Известий», заместителем главреда «Самарского обозрения» и «Золотым пером» губернии.
- Там работал Володя Наганов.
- Главред «Волжской коммуны» в последсвии. Кстати, о Наганове. Ты его знал до «Автотранспортника»?
- Не-а. Но мы как-то сразу друг другу поняли. А «Коммуна» – это отнюдь не пик его карьеры. До того, как «Коммуну» возглавить, он советником у губера был.
- Спичрайтером.
- Один хрен: советник-спичрайтер. Главное, кабинет у него в Белом доме был рядом с титовским. 306. А потом пришел в «Коммуну», и меня это так удивило. Резкий такой кульбит. Думал, Вовка не согласится.
- Но он согласился.
- И оставался советником. И лучшего редактора у меня в жизни не было. Такая правка грамотная! Не возразишь. Иногда мы ругались с ним. Я говорил: «Да иди ты!» Он говорил: «Сам иди!» И мы могли месяцами не видеться.
Корреспондент "Автотранспортника" на элеваторе
- Потом мирились...
- Очень мне его не хватает. А уж как не хватает Гены Шабанова (В. Наганов умер в 2008 г, Г. Шабанов в 2002-м, – Авт.)! И Генка ведь тоже в «Автотранспртнике» работал!
- Собкорр «Советской культуры», имя которого сегодня носит премия Союза журналистов.
- Ну я ж говорю: «Автотранспортник» —это кузница кадров! И как же мне там было хорошо! Прихожу в редакцию — Генка Шабанов сидит.
- Тебе приятно.
- От одного его присутствия, господи! А уж если напишет чего! Как то выдал фразу: «территория автокомбината поражала нерукотворной чистотой». Читал и понимал: в жизни до такого не додумаюсь! Хотя был такой, знаешь, азарт. Генка чего-нибудь напишет, а нам хочется лучше написать. Сидим — корпим... У нас всех были дипломы. Я МГУ окончил, журфак. Наган — пед, инъяз, английское отделение. Хмельницкий в педе на историко-филологическом учился. У Генки диплома не было. Я не уверен, что он и школу – то кончил...
- А вот тут ты, Саня, врешь. Французское отделение того же педа. Три курса.
- Я и говорю: диплома не было. Но он был самый из нас великий, Генка Шабанов. Гонораров в «Автотранспортнике», между прочим, не было никаких. За зарплату работали. И зарплата... Рублей 150, не больше. Но это была феерия, а не работа.
Корреспондент "Автотранспортника" на ферме
- И про че ты писал?
- Да про все. Про автотранспортные предприятия писал — по всей области были разбросаны. Про «зайцев», что крадут у города миллионы. Писал про посевные, уборочные – наши ж машины и на селе работали. Особым удовольствием было сесть в автобус и ехать... ну, скажем, до Ульяновска. Мы же бесплатно ездили. В том числе и на междугородках. Возьмешь бутылку водки, бутерброды, едешь, закусываешь, по сторонам глазеешь. Ну и пишешь потом, конечно. Потому что они ж воровали.
- Кто это они?
- Водители.
- А чего воровали?
- Деньги. Подсаживали ж по дороге народ и везли. Необилеченными.
Сотрудничал "Автотранспортник" и с Куйбышевским телевидением.
Галина Старосельцева готовит к эфиру Григория Эйдлина
- Ну рядовых критиковать — дело не хитрое. А как насчет начальников?
- Про начальников. Начальником «Куйбышевавтотранса» был Сергей Петрович Писарев. Порядочный мужик, дело знал. А когда Афонин стал первым секретарем обкома, нам из Москвы другого начальника прислали. В главке сидел. Но Горбачев начал в столице чиновников разгонять и отправлять в провинцию на кормление. А тогда же начальников через выборы назначали. Ну и у нас – выборы. И такие, знаешь, забавные: из одного. Ну и я написал материал – «Единожды один». И отнес на радио. Ромку Яруллина знаешь? Cидел там в редакции промышленности и говорит: «Сань, материал снимают!» Я: «Ну снимают, так снимают». Он: «А вот хер им!» И каким-то макаром через молодежную редакцию запустил этот материал на всесоюзное радио.
- И тебе в «Куйбышевтрансе» по башке настучали.
- Ты че – они меня любили! Я ж им деньги сберегал. Напишу про воровство — они рейд проведут. Ну и потом нельзя так! Ну что это за выборы – из одного?!
Корреспонденты "Автотранспортника" с Владимиром Ажажей,
специалистом по летающим тарелочкам
- Года два назад в Доме журналистов выставляли снимки старейшего фотографа Клименкова. И вот вроде он тоже в «Автотранспортнике» работал?
- Михаил Федорович? Ну это вообще легенда. Для «Союзфото» снимал, для ТАСС. Встреча Валерия Чкалова Самарой — это ж его снимки! Когда я в «Автотранспортнике» пришел, ему уже, наверное, под 80 было. И мы его, конечно, берегли. В особо дальние командировки старались не брать. Ну и вот как-то двинули с Наганом в Кошки. Там у нас свой человек был на автохозяйстве. Потом он главой администрации стал. Его сын застрелил. Из дробовика.
- Господи, боже мой!
- Петр Петрович Зайцев. Ты не курсе? Ну ты, Внукова, вообще ничего не знаешь. В 2000-м, по-моему, он район возглавил. А в 80-х был начальником автохозяйства Кошкинского, а у автохозяйства этого еще и подсобное хозяйство было – свиней разводили. А времена-то трудные. Ну и мы в Самару от Зайцева завсегда возвращались с мясом. И всегда везли кусок Клименкову. Он в козловском доме жил, на Ленина. И очень любил червивку «Слезы Мичурина».
- Это еще что такое?
- Вино домашнее яблочное. Клименков сам его гнал. Из собственных яблок – у него дача была. Ну и тут — приезжаем с мясом, Михаил Федорович: «Ребята, садитесь, выпейте винца». Выпили, я взял гитарку, пою: «Товарищ Сталин, вы большой ученый...», а Наган меня в бок толкает. Гляжу: Федорыч-то наш! Головой под гитарку кивает, а слуховой-то аппарат отключил.
- Зачем?
- Ну чтоб не слушать похабень про товарища Сталина.
Начальник Сокского автотранспортного предприятия Юрий Яковлев дает интервью родной газете
- А-а-а. Смешно. А кто в «Автотранспортнике» был редактором?
- Штопоров Борис Илларионович. Тоже существо уникальное. Вот такого вот роста...
– ...метр с кепкой.
- Примерно. Брови как у рыси. Выпускник Московского полиграфического и страшно боялся насекомых. До жути просто. И поэтому ненавидел Чуковского. А мы, когда хотели Илларионычу насолить, засовывали в спичечные коробки тараканов. Он много курил, откроет коробок, там – таракан. Он коробок — на пол, сам – на стол и давай орать матом. Мы его меж собой Бобиком звали. Маненький и страсть как хотел быть в струе. И очень возмущался, если не обнаруживал в статейке о каком нибудь районного АТП про «механизм ускорения» и «рычаги интенсификации». Мы ж терпеть не могли этих «матерных» слов и пытались Илларионыча убедить, что никаких таких «механизмов и рычагов» в АТП этом нет, а просто мужики хорошо работают. А как-то отдыхал наш главред в Сызрани. Было там у нас грузовое предприятия, а у предприятия этого шикарный охотничий домик в лесу. Вот Илларионыч и жил там целый месяц нахаляву. Ну и пишет по возвращеньи статейку.
- В благодарность.
- Ну как-то так, да. Пишет, и там такие перлы: «А лодочник здесь работает сранья и до полегу». А в конце перечисляет все, чем его там кормили. Дескать вот они, плоды Перестройки.
- А кормили его хорошо?
- Ну так! Потом он газету с этой своей статейкой пытался из оборота изъять. Но – 30 тыщ экземпляров. Хрен изымишь.
- А зачем изымать-то?
- Так он же сначала написал, а потом только понял, ЧТО написал.
- А-а-а
- Ну ты, прям, как Илларионыч, Внукова
- Туго соображаю?
- Ну как-то не сразу, да. А вот еще из исторического. Прислали нам двух молоденьких студенток из Казанского универа на практику. Сижу с ними у Илларионыча, заходит Любка Грамотенко. Грамотенко хоть знаешь?
- Ответсеком в « газете» работала.
С Михаилом Ключаревым и его "Самарскими Красавицами"
- Вот и в «Автотранспортнике» Люба работала ответсеком. Заходит: «Борис Илларионович, как хотите, ну тут три строчки не вмещаются по верстке – надо бы сократить». Илларионыч — ей: «А мне с точностью до комариной залупы верстать не надо!» Девушки в обмороке.
- Знали, значит, как устроены комары?
- Может, и не знали. Но не почувствовать не могли. С такой экспрессией Илларионыч про это устройство рассказывал. Должен, однако, тебе признаться, что и у нас имелись свои слабости. Мы ж выпивающими были людьми. И могли и на рабочем месте чарку поднять. И Илларионыч терпел, отдадим ему должное. Хотя совсем не реагировать на проявление этой нашей слабости, конечно, не мог. Постановление же ЦК КПСС вышло. О МЕРАХ ПО ПРЕОДОЛЕНИЮ ПЬЯНСТВА И АЛКОГОЛИЗМА.
- Горбачевский «cухой закон».
- Он самый. Ну и прихожу я как-то в редакцию в жутком совершенно похмельи и говорю: «Борис Илларионович, отпусти сегодня домой — посплю, а потом... Ну, напишу, ты ж знаешь». Он: «Хорошо, Сашок, иди». Выхожу из кабинета, а коридор в редакции длинный, метров 15 — секретарша бежит: «Саша, вернись – распишись в приказе».
- Выговор?
- И знаешь, как формулировка выглядела? «За преднамеренное выведение себя из строя».
- Какая прелесть! А где она находилась, ваша редакция?
- Соколова, 34. Вот там было управление Куйбышевтранса. Все 5 этажей занимало. Сауна внизу. Ну и у редакции – огромное помещение. Теперь в этом здании – «менты». А Куйбышевавтотраса нет. И его газеты нет. И ее редактора. Умер Илларионыч. В ванной утонул. Мы с Наганом его хоронили.
- Но когда ты в Армению уезжал, газета еще жила.
- Так она ж меня и командировала. Это был 88-й. Ко мне приехал товарищ мой из Тольятти. Заур Григорьевич Манджгаладзе. Тогда – начальник автотранспортного предприятия №3. Приехал, говорит: «Ну ты знаешь, какая в Армении беда, мы тут инженеро-спасательный отряд сформировали, поедешь с нами?» – «Поеду», – говорю.
Ленинакан. "Журналист меняет профессию". Поларшинов в центре, с камнем в руках
- Ты ведь и в Чернобыле был? Верно?
- Я и в Чернобыле был. И в «горячих точках». Командирочно. Ну и тут оформил командировку, и 10 декабря мы были в Ленинакане. На 3-й день. Там же 7-го трясло.
- Руины.
- Город которого нет. На одном конце стоишь – другой видно. А там, на всякий случай, 200 тысяч жило. Честно тебе скажу, мы живой только одну бабу достали. И то пришлось ей циркуляркой ногу пилить. Нога под плитой, а плиту не сдвинешь. Запах же в этих руинах стоял такой, что собаки работать не могли. Швейцарцы привезли собак, сенбернаров, на третий день те дурели от запаха.
- Да, я помню, Горбачев тогда просил помощи у иностранцев.
- Армяне не любят Горбачева. Сказал: в два года все отстроим. Соврал, как обычно. Вообще, вранья много было. По официальной статистике 25 тысяч погибло. А по тому, что я видел... Ну не меньше 70-ти.
Новые дома в Ленинакане
- Ты уехал туда как спецкорр, а в итоге стал редактором местной газеты.
- 25 тысяч на стройке работало. Нужна была газета. Кстати, изумительный человек всем этим стройкомплексом командовал. Леонид Лазаревич Полонский. Из Красноярска. Предложил стать редактором. 2,5 тысячи платил.
- Гигантсткие по тем временам деньги.
- Два месяца, и – «Жигули». И нам еще давали талоны на них. Тогда ж и машину без талонов нельзя было купить. Ну и кроме того, все, кто работал в спасательных и строительных отрядах, а это были люди со всего Союза, из всех республик, получили право на особую пенсию. Но пришел Егор Тимурович Гайдар и все эти наши пенсии отменил.
- И деньги обесценил. А кто из иностранцев в Ленинакане работал? Кроме швейцарцев.
Ленинакан. 1989 год. Встреча с руководителем австрийской строительной компании
- Да со всего мира народ был. Австрийцы целый поселок для инвалидов построили. 120 домов. И настолько там все было продумано! Сантехника такая, какой и сейчас у нас не везде увидишь. Руку кладешь на сливной бачек – сортир опускается. А может подняться. Чудо, а не гидравлика. Но человека нашего они, конечно, не знали. Понаделали стеклянных дверей, а их все побили. Ну и канцлер их, тогда уже, правда, бывший, Бруно Крайский грандиозную ошибку совершил. Приехал поселок торжественно открывать, вошел в первый дом — его угостили. Вошел во второй — угостили. В третий... Никакого, короче, увозили с открытия.
С руководителем компании на фоне поселка построенного австирйцами
Тэтчер похитрей оказалась. Они строили школу имени Байрона, англичане. Тэтчер приехала открывать. Там таких понтов нагнали. Транспорантов понавешали. А Тэтчер в 20 минут уложилась. Дети ей спели на английском, она шестерых взяла и – обратно в свою Англию.
- А детей зачем взяла?
- Англию показать. Англичане, к слову тоже отменно строили. Я и про них писал. Так и назвал статейку «Урок английского». Уникально работали. Болт сверху кидают, и он на место встает. Фантастика! Но у них там все время все тырили.
- Кто?
- Местные. Они, когда нулевой цикл вели, англичане, покрывали объект таким голубым полиэтиленом. Утром приходят — полиэтилена нет. Снова покрывают. Общаюсь с автором проекта, жалуется: воруют. Я: «Много?» Он: «Главное — зачем?» У них инструменты были автоматические. Скажем, сверлильные. Министанки по сути. Станину не утащишь – прикручена. Тащили дрель. А она только в агрегате работает. Спрашиваю: «Было где еще у вас такое?» – «Было, – говорят. – В Африке». Там народ эти дрели себе на шею вместо украшения вешал».
- Да, ладно. У них тоже жуликов полно, у этих англосаксов! Ты мне лучше скажи, как газета твоя называлась ?
- «На стройках Ленинакана». Хотел поинтересней назвать – парторг уперся. Партия же газеты тогда курировала. Во все нос совали. Заголовки меняли. Парень один с Афгана вернулся и сразу — в Ленинакан. Ну и я про него написал. А он — молодой коммунист. Несколько заголовков предложил — все завернули. Написали: «Трудные дороги коммуниста». Так я с тех пор только так свои очерки и называл.
Герой очерка "Трудные дороги коммуниста"
- И проходило?
- Легко!
- Ну ты и фрукт! Редакция большая была?
- Несколько армян в штате и жена военного. Там же наша военная часть стояла. В типографии этой части и печатались. На коленке по сути. А тираж — 10 тысяч. Раз в неделю выходили. Писал я в основном, конечно. Два года.
- И вернулся в «Автотранспортник»?
- В «Культуру». Пименов (знаешь такого?) начал газету «Культура» выпускать. Генка Шабанов там уже был, ну и я подался. И тоже газета была приличная. И опять почему? А потому что и там хорошие люди работали.
Светлана Внукова
