АОН Парк Гагарина. Новости Самары и области

О «Том Сойер Фесте» не слышал разве что самый равнодушный самарчанин. Теперь услышат все: ведь Фест будет проходить уже в 10 городах нашей страны. «Парк Гагарина» встретился с руководителем проекта, журналистом и историком — Андреем Кочетковым. Выяснили, какие дома восстановят в этом году, и почему ни один город не сможет без исторического наследия.

– Почему так важно сохранить малоэтажную историческую застройку и важно ли это в том случае, если город стремится стать мегаполисом?

– Во-первых это большое заблуждение, что мегаполисам, продвинутым городам мешает наследие. Наоборот: мы живем в 21 веке, и историческая застройка — это необходимость. В качестве примера можно взять норвежский Тронхейм. Там прекрасная историческая среда. И в то же время, это достаточно инновационный город, второй по масштабу после Осло в плане современных научных исследований.

Еще один пример: Манхэттен в Нью-Йорке — там запредельно дорогая земля, но несмотря на это в нем есть не только небоскребы. В городе есть целые кварталы до сих пор сохранившейся деревянной застройки. И это достаточно дорогое жилье. Их пытались снести, но в 70-е годы «отбили» — очень похоже на нашу историю. И сейчас там это все прекрасно существует. Так что никаких противоречий нет. Кроме того, если мы говорим о каком-то постиндустриальном городе, то в нем эта историческая среда очень важна. Так же важна и вся активность, которую она порождает — своеобразную уличную культуру, кафе, места отдыха. Это то, что необходимо современному городу и то, чего нет в квартальной застройке. Особенно в такой архаичной, которая у нас до сих пор возводится по советским лекалам. В той же Франции их сейчас сносят, у нас наоборот — строят. Историческое наследие важно сохранять, если мы не хотим погрузиться в совершенный архаизм. Как бы это парадоксально не звучало — старая застройка нас ведет в будущее.

– Какие есть способы сохранить историческое наследие города?

– Если мы хотим его сохранить, здесь должна быть экономика. Экономика появляется вместе с новым бизнесом, который придет в город. Пока сюда, к сожалению, приходят только крупные девелоперы, которые пытаются либо «выцепить» кусок земли, либо снести целые кварталы. Это просто преступление против города. Другой вопрос, какие акторы сюда зайдут. Одна из концепций — это рассеянный кампус университета. Известный европейский путь развития местности — когда сюда придут студенты, автоматически и ритейл подтянется. Примером может являться Латинский квартал вокруг университета Сорбонна в Париже. Там достаточно насыщенная демократичная среда, хотя и не сказать, что самая популярная туристическая тропа.

Другой путь — появление нового типа аккуратного малоэтажного жилья. Так как наш исторический центр — почти что географический край города, то если здесь не появится какая-то новая экономика, он так и продолжит ветшать. Понятно, что у государства никаких денег не хватит, чтобы это восстановить своими силами. Способы есть — оно, используя различные механизмы, либо привлекает бизнес, либо просто сносит все, возводя новые спальные районы. Это касается не только России. И в других странах экономика наследия — это сложная вещь.

– А «Том Сойер Фест» ставит перед собой задачу привлечь новых акторов?

– Конечно! Но третий год нашей деятельности — это ничто для такой истории. И сначала нам казалось, что мы очень много сделали, а сейчас я понимаю — потолок очень далеко. У меня была мечта, чтобы на улицу Льва Толстого все-таки пришел новый бизнес. Пусть не только нашими усилиями, но в итоге это случилось — там открылось кафе, появился пешеходный трафик, стали проходить экскурсии. Место по-другому задышало. Когда мы пришли и поработали на Галактионовской, место постепенно стало узнаваемой точкой на карте, туда стали приходить с экскурсиями. Еще хозяйка дома теперь сдает крышу в прокат, а в подвале открывает Музей городских легенд. Это тот случай, когда узнаваемость места начинает работать на человека. Естественно, когда оно начинает приносить деньги, хозяин заботится о нем. И чем больше таких мест появится, тем лучше.



– Кстати про снос! Как вы относитесь к нашумевшей теме реновации в Москве?

– Однозначно это хамское поведение по отношению к людям, потому что нарушается одно из основных прав — право собственности. А еще есть вещи, которые не измеряются квадратными метрами. Вид из окна, атмосфера. К тому же, люди в свой дом много вкладывают и нельзя вот так: просто взять и забрать здесь квадратные метры, и дать такие же (пусть и в этом же месте), не принеся значительного ущерба. Есть подобные примеры и касательно Самары. Известный факт, что многие пожилые люди, переселенные из старых домов в новые, очень быстро подрывали свое здоровье и умирали. Просто потому, что они не привыкли жить в другой среде.

– В чем для лично для вас идентичность Самары?

– Самара — очень дуальный город. Город — «Заволга», старый город — «спальники». Все на контрасте. Мне это нравится, потому что у нас очень просто буквально попасть из одного мира в другой. Этого зачастую лишены жители мегаполисов.

– Сколько стоит восстановление одного дома и как много времени на него тратится?

– В этом году у нас экономика пока не досчитана. Сложно наперед сказать, с чем мы столкнемся в ходе нашей работы. Потому что в процессе обнаруживаются проблемы, которые невозможно было предугадать. Сейчас у нас есть кейсы трех городов — Самара, Казань и Бузулук. В среднем в выборке из 11-ти домов, которые мы делали в трех городах, сумма восстановления одного дома обходится в 300-350 тысяч. Но есть и другой пример — в Бузулуке сделали дом вообще за 60 тысяч. Конечно, он был небольшим, и материалы использовались довольно бюджетные. Но эта сумма подтверждает, что при наличии желания даже в нее можно уложиться. А по поводу времени — если учитывать, что работы ведутся вечером и по выходным в свободное от работы время, то получается месяц.

– Кто решает, как будет выглядеть дом после восстановления?

– Архитекторы, реставраторы. Хоть у меня обычно и много мыслей на этот счет, я в процесс не вмешиваюсь, потому что профессионалам видней. Потом мы все это согласовываем с администрацией.



– На какие средства существует проект?

– Большая часть нашего бюджета, это деньги спонсоров и коммерческих партнеров. В 2015-м году мы получили небольшой грант от городской администрации. Но фактически у нас выходит так: на 1 бюджетный рубль 4 спонсорских. Также мы стараемся находить не одного крупного спонсора, а получать небольшие доли бюджета фестиваля от разных. Мы решили так, чтобы не зависеть от крупного спонсора и не превращаться в чей-то проект. Это касается как бюджетных денег, так и коммерческих. Также эта система удобна вот в какой ситуации: если с одним из спонсоров что-то пойдет не так — мы легко сможем его заменить без потерь. Это основа выживаемости нашего проекта.

– Весной проходила школа «Том Сойер Фест». Какие у нее итоги?

– У нас были участники из 23 городов. Мы были, честно говоря, шокированы таким интересом. Особенно когда приехали люди из Красноярска, Иркутска. Ведь Восточная Сибирь — это очень далеко. Было так много людей, что мы даже просили наших самарских участников немного «подвинуться», потому что у нас достаточно ограниченная площадка была. Кстати, недавно уже я приезжал в Красноярск на мероприятие, посвященное урбанистике. Делился опытом — рассказывал про свой проект.

Как итог — минимум в 10 городах запустится «Том Сойер Фест». К слову, в прошлом году их было всего три.

– Сформулируйте принципы, которым должен следовать человек, запускающий фестиваль у себя в городе.

– Есть несколько главных принципов. Первое — никто не должен участвовать по принуждению. Это очень важно, потому что люди должны чувствовать, что всё по-честному. Тогда образуется настоящая тусовка. Еще у нас существует запрет на политику, ярую приверженность партиям. Потому что политика людей разъединяет, а у нас прямо противоположная цель — вместе созидая, создавать общий диалог.



– А какой он — типичный волонтер «Том Сойер Феста»? Что за люди к вам приходят?

– В основном это образованные люди в возрасте от 25 до 35 лет. Люди неравнодушные. Те, кто остался жить в своем городе, несмотря на проблемы. Они хотят улучшить место, в котором находятся. Мы стараемся с помощью фестиваля создать площадку для досуга. Можно пойти на концерт, можно в бар. Или прийти на «Том Сойер Фест» — помочь городу.

– Я знаю, что вы не так давно вернулись из Франции. Как вас туда пригласили, и какой опыт вы почерпнули там?

– В ноябре в Москве была конференция, посвященная вопросам сохранения культурного наследия и там присутствовал Фабрис Дюфо — руководитель международного отдела проекта Rempart. Это французский союз из 170 ассоциаций, которые сохраняют культурное наследие с помощью волонтёров. Когда я рассказал о «Том Сойер Фесте», он удивился и сказал: «Ого, ребята, да вы делаете то же самое!». Попросил прислать материалы о нашей работе. Отправил и думать про это забыл, как вдруг нас пригласили во Францию на кампус по реставрации. Я был поражен масштабами. Мы прибыли в восстанавливаемый замок, в котором работали 40 волонтеров, а потом я узнал, что еще в 130 местах сейчас происходит то же самое. Этой организации уже 50 лет и они делают очень многое для исторического наследия. Главное, что я понял — волонтеры, обычные люди могут делать больше, чем кажется. При наличии одного главного куратора по направлению команда из восьми волонтеров может делать невероятные вещи — строить крышу капеллы, возводить стропила.

– Какие планы на «Том Сойер Фест-2017»? По какому принципу выбирались дома для восстановления?

– В этом году у нас два направления. Первое — это будет очень «левацкий» фестиваль, когда мы идем в первую очередь к людям, а не к домам. Мы с волонтерами ходили зимой по центру, искали признаки благоустройства, которые генерируют сами люди — там фасад покрасят, тут крыльцо прибьют. Оказалось, что их очень много. Просто в общей массе ветхости они тонут. Собственно, два дома мы берем из этих соображений.

Усадьба Зеленко на 179А — дом, который должны были снести, вывели из списка памятников — в нем очень активные жильцы, которые и «отвоевали» его. Они готовы сами помогать и вкладываться в восстановление. Дом очень высокий, поэтому верхнюю часть будут делать профессиональные рабочие. Со всем остальным справятся волонтеры. Второй дом находится на Чапаевской 132, рядом с церковью Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. Там живет женщина, которая очень любит свой дом. Ее муж когда-то даже провел туда все удобства. Сама она каждый год красит первый этаж дома, находит средства, которых у нее с должностью повара в детском садике немного. Поэтому мы хотим ей помочь — сделать так, чтобы она не каждый год это делала, а раз в 10 лет.

Во втором нашем направлении мы сфокусировались на улице Молодогвардейской. Здесь будет реализовываться проект благоустройства, который был разработан архитекторами Сергеем Малаховым и Евгенией Репиной по заказу Института Стрелка в лаборатории «Код Города» СамГТУ. Мы хотим помочь, потому любим эту улицу и видим в ней огромный потенциал.

– Что планируется в рамках Феста кроме непосредственно работы над домами?

– Конечно, будет культурная программа. Но, пока она еще не до конца сформирована. Уже известно, что к нам будут приезжать спикеры с лекциями из Москвы и Санкт-Петербурга. Также планируем концерты, кинопоказы. В общем, постараемся где-то раз в неделю организовывать активности.



– Сколько будет длиться «Том Сойер Фест» в этом году?

– Открытие прошло 23-го мая, а закончить планируем к 1 сентября. Но строительство — это такая сфера, в которой иногда сложно уложиться в сроки. Ведь на нашу активность и погода сильно влияет.

– Меня не простят читатели, если я не спрошу про «Другой Город» и ваш уход оттуда. Есть у вас в планах какой-то подобный проект?

– Моя основная деятельность сейчас — «Том Сойер Фест». Благодаря этому у нас с командой сейчас есть целое лето впереди и нет необходимости предпринимать резкие шаги. Поэтому мы пока только думаем, что будем делать дальше. Однозначно это будет не клон Другого Города. Если мы и запустим какой-то проект, это будет нечто совершенно иное.