Двадцать лет он отдал работе в муниципальной власти, из которых пятнадцать - возглавлял Похвистневский район. В 2010 году земляки избрали его главой на четвертый срок

 

А в декабре 2011 года он неожиданно для многих решил, что пора уходить, и принял предложение выдвинуть свою кандидатуру на выборах в губернскую думу, и тоже победил. Сейчас Александр Ларионов занимает пост председателя думского комитета по сельскому хозяйству и продовольствию. В интервью «Парку Гагарина» он рассказал, почему креслу «хозяина района» он предпочел законотворческую деятельность и о том, что происходит в аграрной сфере губернии.

- Александр Иванович, как вы себя ощущаете в новом качестве? Вы прежде депутатом когда-нибудь избирались?

- Нет, депутатского опыта в моей биографии не было.

- Вы уроженец Похвистневского района?

- Я родом из Оренбургской области и до шестнадцати лет там жил. Потом по семейным обстоятельствам переехали в Похвистневский район, здесь десятилетку окончил, в армию уходил отсюда, в институт поступал, и с 1974 года вся моя трудовая биография связана с Похвистневским районом.

- Сложно было перестроиться на работу в законодательной власти после стольких лет во власти исполнительной?

- Так получилось, что я возглавил в Губернской думе комитет по сельскому хозяйству и продовольствию. Волею судьбы и по первой специальности я всегда, так или иначе занимался вопросами сельского хозяйства. Главным зоотехником работал, председателем колхоза, начальником райсельхозуправления, главой района. В Губернской думе я тоже тесно связан с вопросами развития сельхозпроизводства в области. Если в исполнительной власти я занимался решением повседневных задач, теперь те же проблемы стоят, но несколько в ином плане. Конечно, здесь много таких дел, связанных с совершенствованием законодательной базы, которыми я прежде не занимался. Но есть и много вопросов текущего состояния сельского хозяйства, с которыми я и в прежней работе сталкивался — это и господдержка, и новые программы... А по большому счету ничего уж совсем незнакомого для себя я в нынешнем депутатском качестве не открыл. В исполнительной власти мы законодательством руководствовались, а теперь я в его формировании еще и участвую. Хотя и на уровне муниципального собрания представителей мы некоторые правовые акты, касающиеся аграрной сферы, тоже разрабатывали и принимали. Понятно, что в Губернской думе уровень другой... Я комитет возглавляю меньше года, но уже понятно, что есть вопросы, которые требуют изменений федерального законодательства, и мы будем выходить с законодательными инициативами.

- Я бываю в сельских районах, и порой сельчане говорят, что власть наверху ничего в их нуждах не смыслит и законы принимает поэтому неправильные. Когда вы были главой района, не посещали ли и вас подобные мысли? Какие, на ваш взгляд, законы, касающиеся сельской жизни и производства стоило бы в первую очередь изменить?

- Надо иметь в виду, что на уровне региона решаются стратегические вопросы. Если говорить правильные или неправильные законы принимаются в сфере агропромышленного комплекса, мне есть с чем сравнивать. Так вот, такой поддержки села и сельского хозяйства, которая началась с 2008 года, не было никогда прежде. Поддержка именно производителей сельхозпродукции. Были, конечно, и раньше хорошие проекты. Масштабные. Но на ситуацию в сельском хозяйстве в целом они не особо влияли. А вот с 2008 года с приходом в область губернатора Владимира Владимировича Артякова началась поддержка именно сельхозпроизводителей. Поддержка ведь оказывается за произведенный литр молока, килограмм зерна, за применение удобрений, по льготным ценам ГСМ есть возможность приобретать. И не надо забывать, какая засуха была в 2009 и 2010 годах, и если бы не господдержка положение очень многих хозяйств было бы плачевным, вплоть до банкротства. А у нас в области, благодаря госпомощи даже поголовье скота удалось сохранить. Иначе даже таким лидерам сельхозпроизводства в нашей области, как АО «Северный Ключ» Похвистневского района, было бы очень сложно выжить. А возвращаясь к вашему вопросу о правильных и неправильных законах, могу сказать, что ни одно законодательство всего предусмотреть не может. Но создать условия для развития сельхозпроизводства — это задача, которая, на мой взгляд, неплохо решается у нас. Ведь во все времена, все хозяйства пользовались одним и тем же законодательством, работали в тех же погодных условиях, но кто-то был успешным, как тот же «Северный Ключ» или «Дружба» в Кошкинском районе, а кто-то еле-еле сводил концы с концами. Ведь сейчас господдержка тоже всем сельхозпроизводителям оказывается, независимо от их организационно-правовой формы.

- Ну, не всем. Ведь залоговая база нужна, чтобы те же льготные кредиты получить...

- Тут я с вами не соглашусь. Я много встреч провел в том числе и с фермерами. Вот в Похвистневском районе есть несколько фермеров успешных. Камиль Исхаков, например. Он начинал — у него было 200 га земли, 15 голов бычков, специального образования он не имеет. Сегодня у него 3 тысячи га земли и под тысячу голов крупного рогатого скота. Почему он таких результатов достиг? Потому что грамотно воспользовался поддержкой, которую оказывает правительство области и РФ в плане субсидирования затрат, вел правильную кредитную политику. Да, он рискнул, взяв кредиты, но настойчиво работал и поднялся. Да, наверное, в 90-х годах не у всех фермеров были равные стартовые условия — у кого-то был первоначальный капитал, кто-то воспользовался своим служебным положением, этого я тоже не исключаю. Но фермеры, которые в новейшей истории взялись за это дело, воспользовавшись господдержкой, неплохо стартовали. Конечно, им нелегко. Вы знаете, в 1994 году мне довелось побывать в Америке. Мы были у успешных фермеров, у которых все замечательно. Но когда я спросил у одного из них: «Джон, вы хотите, чтобы ваши дети стали фермерами? Он сказал: «Нет, они должны стать учителями, юристами, врачами». Фермерский труд тяжелый — везде, не только в России.

- Понятно, что успешным хозяйствам, госпомощь получить легче, у них есть собственные средства, чтобы сначала понести какие-то затраты и только затем воспользоваться различными видами компенсации этих затрат из государственного кармана. А как же неуспешные, у которых денег нет, — пусть загибаются?

- Слабые хозяйства, если у них сохранилось поголовье скота, какая-то техника, субсидии на равных со всеми условиях получают. К закупочной цене литра молока каждое хозяйство получает 2 рубля субсидий, в тех хозяйствах, где надои выше среднеобластного уровня, три рубля получают. Но два-то всем дают. Любая поддержка должна стимулировать рост производства. Работаешь средне — получай два рубля, а для более успешных — три. Это, по-моему и справедливо, и правильно. Сегодня субсидируется 20% первоначального взноса при приобретении техники в лизинг — все в равных условиях. Главное, чтобы было желание работать, где-то рисковать, без этого ничего не получится.

- Известно, что в хозяйствах нашей области очень большой процент старых тракторов, комбайнов, и обновляется техника медленно, особенно по комбайнам. Из-за этого растягиваются сроки посевной и уборочной и, соответственно, теряется урожай...

- Тем не менее ситуация меняется к лучшему. 2011 год стал прорывным в обновлении кормоуборочной техники. - трактора, косилки, пресс-подборщики... Областная субсидия на их покупку составила 50%. Купил такую технику за миллион — 500 тысяч тебе вернут из бюджета. Благодаря этому рывок сделали те хозяйства, которые занимаются животноводством, потому что смогли кормов вдоволь заготовить. Видя, что по этому направлению ситуация выправилась, в 2012 году принято решение субсидировать 25% при покупке зерноуборочной техники — в прошлом году тоже субсидировали, но поменьше — 10%. Карман-то один, но нашли возможность поднять до 25%, и я уверен, что заказы на комбайны уже есть, и комбайны будут активно на таких льготных условиях покупать. А по тракторам за последние годы обновление прошло очень существенное. Очень важно, что стали субсидировать покупку импортной сельхозтехники, которая производится на территории России — тракторы «Джон Дир», комбайны «Класс»...

- Но это же очень дорогая техника.

- Хозяйства берут то, что им по карману. Да, сегодня неплохие трактора МТЗ, но у кого есть возможность, стараются покупать «Джон Диры», а то и «Бюлеры» канадские. Субсидируется кредитная ставка. Я вспоминаю, когда работал председателем колхоза, мы на правлении принимали решение по кредитам — под 200 процентов годовых их тогда банки давали, и мы их умудрялись обслуживать и возвращать. А сегодня меньше трех процентов хозяйства по кредиту платят с учетом субсидирования двух третей учетной ставки рефинансирования Центробанка. Если все виды господдержки суммировать за прошлый год, получается 3 млрд 650 млн вложено в агропромышленный комплекс губернии, и эти деньги равномерно разошлись по хозяйствам. А в этом году сельхозпроизводители области получили уже около 1 миллиарда из 3 млрд 19 млн заложенных в облбюджете. И это первая цифра, она может увеличиться, как в прошлом году, за счет профицита. Что очень существенно, изменения в бюджет 2012 года на заседании Думы мы вносили в декабре прошлого года только ради того, чтобы уже в январе сельхозпроизводители получили денежки за животноводческую продукцию за 4 квартал 2011 года. И потом, бывая в районах, я слышал от них, как существенна была эта помощь. Оперативно сработали и правительство, и Дума, и минсельхоз, и райсельхозуправления — и деньги до хозяйств дошли. А раньше только к марту за четвертый квартал предыдущего года эти деньги до них доходили.

- Это сыграло какую-то роль в подготовке хозяйств к весеннему севу?

- Конечно. Дорога ложка к обеду. Это же как раз период подготовки к посевной, надо запчасти покупать, ГСМ, удобрения, семена, в том числе и недешевые элитные. И я знаю, как хорошо в этом году сельхозпредприятия подготовились к началу весенне-полевых работ — льготную солярку закупили на 30 процентов дешевле рыночной. Тем более что в поле из-за погодных условий вышли как никогда рано - 14-15 апреля.

- Много говорится о необходимости повышения плодородия земель, а что делается для этого?

- Это правильный вопрос. Мы совсем недавно проводили круглый стол по этой проблеме. Здесь есть над чем работать. Надо брошенные земли в сельхозоборот вводить. Как раз на «круглом столе» я вышел с предложением экономически стимулировать собственников таких земель, чтобы они этим охотнее занимались. Никуда не денешься, приватизация прошла и в сельском хозяйстве. Мы перепробовали много административных рычагов, чтобы ввести неиспользованные земли в оборот. Собственники земельных долей есть, и многие из них не являются добросовестными, прямо скажем. Землю по назначению не используют. Надеюсь закон заработает, и землю у таких собственников можно будет изымать, если ее три года не использовали в сельскохозяйственных целях.

- А почему закон сейчас не работает, эта же норма давно принята?

- Закон гибкий, и люди находят возможности это требование обходить. Ну, например, 2,5 года землей владеют, потом перепродают своему же родственнику, и отсчет трех лет идет по новой. Я считаю, что наряду с жесткими административными мерами, нужны стимулирующие экономические рычаги. Сейчас наш комитет вместе с минсельхозом прорабатывает вопрос, как людей заинтересовать, чтобы землю вводили в оборот.

- Но какие-то мысли по этому поводу уже есть?

- В свое время директором совхоза «Северный Ключ» был Кукушкин Николай Тимофеевич, тридцать лет он там проработал. Я когда главой Похвистневского района стал, к нему обратился. В соседнем с «Северным Ключом» совхозе «Подбельский», где дела совсем плохо шли, пустовало под 1000 га земель так называемого фонда перераспределения. Я его попросил, Николай Тимофеевич, вы умеете хорошие урожаи получать, возьмите эти земли. Он согласился, но с условием, что ему из районного бюджета выделят по 1000 рублей на гектар, чтобы он купил гербициды и эту землю в порядок привел. Тогда такая возможность у районной казны была, и мы договорились. И за два года он эти земли поднял, и там стали получать высокие урожаи. Вот это пример стимулирования ввода земель в оборот. Это ведь очень трудоемкая и затратная работа — если земля лет пять не обрабатывалась, чтобы выбить там весь сорняк, а кое-где и деревья с кустарниками выкорчевать, надо потратить немало средств. Должен сказать, что потихоньку брошенные земли в оборот вводятся. Опять вернусь к Похвистневскому району, там это делается только благодаря фермерам, ну и «Биотон» неплохо этим занимается. У нас выросли серьезные фермеры, которые начинали с сотни гектаров, а сейчас у них тысячи га в обработке. 

- Посевная началась. Вы в полях бываете, или теперь в основном кабинетная работа? 

- Бываю, и с удовольствием, вот завтра в семь утра выезжаю в Исаклинский район. 

- В этом году погодные условия у нас экзотические — из зимы сразу в лето. Это хорошо для будущего урожая? 

- Раньше синоптики и ученые давали долгосрочный прогноз, сегодня за это неблагодарное дело не все берутся. Ученые Самаркого НИИ сельского хозяйства и сельхозакадемии говорят, что год по всем признакам благоприятный. Такого влагозаряда, как нам подарила прошлая осень, давно не было. Озимые хорошо перезимовали. Конечно, такая ранняя весна нежелательна для сельхозников — все-таки земля была мерзлая, и вода при интенсивном таянии ушла в овраги. Но, слава богу, с осени была накоплена влага — 150-170 миллиметров. Ну, а ранняя жара с суховееями настраивает на проведение посевной в сжатые агротехнические сроки, чтобы влагу сохранить. В общем, год ожидается неплохой, но мой многолетний опыт меня научил считать урожай, когда он уже в закромах. 

- В советское время был такой лозунг: «Животноводство — ударный фронт». У нас в области производство молока и мяса не обеспечивает собственных потребностей, это общеизвестно. Что делается, чтобы эту ситуацию переломить? 

- Почему такой упор сделали на приобретение кормоуборочной техники? Заниматься животноводством и не получать отдачу - себе дороже. А ее не будет без хороших и дешевых кормов. В селе сейчас людей с косой не увидишь. Я помню были времена, когда в сенокос я и в хозяйстве успевал работать, и теще сена накосить для коровенки. А сейчас люди привыкли к тому, что сельхозпредприятия обеспечивает кормами личные подсобные хозяйства своих работников, да и других жителей села - за паи. Я, кстати, не шибко переживаю за то, что в частном секторе меньше коров стали держать. У меня одиннадцать лет корова была, и я знаю что это такое. И сам мучился, и жену мучил — в четыре часа вставать! Если в селе хозяйство продает молоко, отпадает необходимость корову держать. Можно бычков на мясо откармливать, свиней, птицу. Так вот поддержка в приобретении кормоуборочной техники решила вопрос с кормами и по общественному производству, и по личным подсобным хозяйствам. В Шенталинском районе есть фермерша, фамилию сейчас не вспомню, которая двадцать молочных коров держит. Она начинала как индивидуальный предприниматель, а сейчас, по моей информации, еще хочет коров прикупить. Ей не надо заниматься собственным производством кормов — зачем, если рядом есть сельхозпредпритие, у которого можно их купить. Второй момент, который с одной стороны отрицательный, а с другой - положительный. Закупочные цены на зерно — невысокие и для растениеводческих хозяйств это плохо. Но с другой стороны, для частного сектора и специализированных животноводческих хозяйств — это благо, можно закупить дешевые корма и снизить себестоимость произведенного мяса и молока. 

- У нас в области сейчас ставка делается на развитие мясного или молочного животноводства? 

- Рынок сейчас еще большой — область и по молоку, и по мясу пока полностью себя не обеспечивает, мы производим и того и другого примерно 50 процентов от потребности. Поэтому все это везут к нам и из соседних областей. Так что перепроизводство нам пока не грозит. Есть куда развиваться. Поэтому упор делается и на молочное, и на мясное животноводство. Недаром же программа по «Велесу» заработала, это очень нужная и своевременная программа. 

- По поводу «Велеса» есть разные мнения... 

- Я знаю, что есть скептики, которые ее ругают. И совершенно зря. Многие возможностями этой программы воспользовались. «Велес» закупает племенной скот и мясного, и молочного направления. Хочу отметить, что губернатор ставил задачу, чтобы не только крупные хозяйства и фермеры могли через программу «Велес» скот брать, но и в личные подсобные хозяйства, если люди этого захотят, могли одну-две коровы взять. 

- Когда упоминается «Велес», у меня, например, возникает такая крамольная мысль, что программа эта так хороша в первую очередь потому, что ее патронирует и очень трепетно продвигает губернатор Артяков. Точно так же в годы губернаторства Константина Титова славословили Новокуровской ферме и прочим образцово-показательным проектам, которые, мягко говоря, оказались пшиком... 

- «Велес» уже доказал свою дееспособность. Я лично знаю несколько фермеров в Похвистневском районе, которые через них племенной скот приобрели — Исхаков, Евчик, Сагиров, Авдеев. Увеличивается благодаря «Велесу» поголовье скота. Люди, которые никогда животноводством не занимались или занимались в небольших масштабах, уже начали развивать в своих хозяйствах молочное и мясное производство. С «Велесом» же очень выгодно работать. Помните мультик про Кота Матроскина, который говорил: «Чья корова? Государственная. А молоко, которое она дает, и теленочек, который от нее появился — наши». Так и с «Велесом»: он скот покупает и на пять лет отдает в аренду. Все, что от коровы получают за эти годы — телята, молоко — принадлежит фермеру. Пять лет прошло, он корову возвращает или сдает, чтобы деньги от ее продажи поступили на счета «Велеса». По сути — это товарный кредит, процент по нему — по ставке рефинансирования Центробанка. А «Велесу» область субсидирует эту процентную ставку. То есть люди пять лет фактически бесплатно пользуются взятыми в «Велесе» коровами. Арендная плата равна кредитной ставке, которая субсидируется.

А что касается проектов Константина Алексеевича, это ж все на моей памяти. Там тоже были положительные моменты. Нас надо было всколыхнуть и показать, как нужно работать — в идеале, к чему стремиться. Я когда с делегацией в Канаду съездил, много нового увидел — минимальную обработку земли, что можно осенью не пахать, по стерне сеять. Перелом в сознании произошел. Поэтому тогда, наверное, такие масштабные проекты тоже были нужны, и поэтому в них большие бюджетные деньги вкладывались. У Владимира Владимировича Артякова подход другой — акцент делается на адресную поддержку сельхозтоваропроизводителей, включая и ЛПХ. В прошлом году, например, учитывая, что засуха была, если бабулька держала коровенку, ей выплачивали 2626 рублей — так стимулировали людей, чтобы не избавлялись от коров в личных подсобных хозяйствах. 

- Про деревню сейчас говорят, что некому работать ни на новой, ни на старой технике. Половина механизаторов спились, когда работы не было, а кто удержался от пьянства — те в город подались. Новые кадры брать неоткуда — система начального профобучения сельским профессиям дышит на ладан. Это действительно так, или наветы? 

- Вы затронули очень серьезный вопрос. Чем людей можно заинтересовать, чтобы они вернулись к сельской работе или не уезжали в город? Например, в Большом Толкае, где сейчас работает «Биотон», когда-то все разъехались, а сейчас вернулись и занимаются сельскохозяйственным трудом. Я сельских ребят и мужиков здесь сразу узнаю, даже если они в форме охранников — а многие именно на такую работу устраиваются в городе. Я с многими из них разговаривал, не всем город так уж мил: они говорили мне, что если бы в их деревне такую же зарплату платили, как в охране, обязательно бы вернулись домой. И многие возвращаются. А массовый возврат начнется тогда, когда будет зарплата достойная и вовремя и нормальные условия труда. Работать на допотопном тракторе ДТ-75 никого не заманишь. Но появилось и много новой производительной и комфортной для механизатора техники - «Кейсы», «Классы», «Полесе». По производительности они заменяют три-четыре единицы прежней техники, поэтому механизаторов требуется меньше. Но проблема кадровая, вы правы, стоит остро. Не зря же на федеральном уровне принята программа социального развития села, которая предусматривает и дорожное строительство, и благоустройство, и водоснабжение сел и деревень. Чтобы на селе было комфортно жить, чтобы школы не закрывались, детские садики... 

- На повседневной жизни самарских крестьян эта программа как-то сказалась? 

- В области в годы кризиса в селе делалось значительно больше по обустройству школ, ремонту детсадов и клубов, благоустройству сел, строительству и ремонту дорог, чем до него. Газификация практически завершена и в сравнении с другими регионами России мы по газификации значительно опережаем. Я из Оренбургской области в 1973 году уезжал, там кизяком печи топили, и сейчас там бываю, а они до сих пор кизяком топят.

С подготовкой кадров сельскохозяйственных специалистов разного уровня действительно ситуация сложная, особенно с начальным профобразованием. Надо его возрождать, и министр образования Дмитрий Овчинников это поддерживает. Это и города касается, здесь тоже нехватка специалистов массовых профессий. 

- Специалистов с высшим сельхозобразованием стимулируют разными подъемными, возможностями приобрести жилье и так далее...

- Стимулируют и выпускников с начальным и средним сельхозобразованием. К сожалению, не особо стремятся сельские ребята получать такое образование. Я бываю в сельскохозяйственной академии и с горечью узнал, что на моем родном зоотехническом факультете на курсе учится всего 18 человек. Не хочет молодежь сельским трудом заниматься. Это несмотря на то, что до 2012 года по программе поддержки кадрового потенциала АПК выпускникам сельхозакадемии доплачивалось 4 тыс. рублей к зарплате, а с этого года - 11 тысяч. Сегодня очень важно закрепить их в селе, потому что есть кадровый голод и на главных специалистов сельхозпредприятий. Это очень трудно. Я разговаривал с теми из них, кого посылали учиться от Похвистневского района. Они говорят: будет зарплата 25 тысяч, поедем в село работать. Откуда такие деньги взять для молодого специалиста, если даже руководители сельхозпредприятий столько не получают. 

- Ну и чем их тогда привлечь? 

- В сельской местности есть хорошая программа, которая большое преимущество дает перед горожанами в приобретении или строительстве собственного жилья. Кроме аналогичной городской программы «Молодой семье — доступное жилье», есть еще и подпрограммы по жилью для молодых специалистов и для граждан, проживающих в сельской местности. С ее помощью реально получить субсидию и построить или купить на вторичном рынке хороший дом. И этой возможностью пользуются очень охотно. Понятно, что ребят, которые учились в вузах, пожили в городских условиях, очень сложно обратно вернуть. Надо, чтобы школа для их будущих детей хорошая в селе была, хороший клуб, спортивный комплекс. Это все делается, но не везде и не так быстро, как хотелось бы. 

- Сельским хозяйством сейчас заниматься выгодно? 

- Да. Агропромышленный бизнес сегодня рентабельный. При грамотном подходе сельским хозяйством выгодно заниматься.

- Вы, став депутатом, с Похвистневским районам по-прежнему, как я понимаю, сердцем связаны. У вас в администрации хорошая команда была? 

- Хорошая. 

- После вашего ухода с должности главы все на местах остались? 

- Не все. Произошла некоторая ротация кадров. Это естественно. Мой первый зам по соцвопросам Юрий Федорович Рябов стал главой района. Он со мной проработал пять лет. Кто-то на пенсию ушел, один заместитель — по болезни. Внутри администрации некоторые перемещения произошли. 

- То есть душа за людей, с которыми вы работали, у вас не болит? 

- Нет, я никого не бросил, часто в свой район езжу, со многими из них встречаюсь — все нормально. Команда там формировалась годами, и она будет работать. 

- А почему все-таки вы решили в Думу пойти? Ведь вас за год до думских выборов избрали главой района, могли бы еще рулить и рулить. 

- Вы правы, меня жители района избрали на четвертый срок в 2010 году, я получил 80,8% голосов. 

- Фальсифицировали результаты при подсчете голосов? 

- Нужды никакой в этом не было, я разных людей уговаривал тогда идти оппонентами на выборы. Никто не хотел со мной соперничать. А когда я принимал решение баллотироваться в губдуму, было понимание, что есть усталость в районе от одной и той же фамилии — полтора десятка лет я был первым лицом района. Наверное на что-то и глаз замылился, какие-то стереотипы начинали довлеть. Поэтому, когда мне поступило предложение изираться в областной парламент, я подумал, кого можно рекомендовать на главу, и пошел на выборы с чистой совестью. Хотя переживаю за район, конечно. Если то позитивное, что было при мне, начнет ломаться, будет больно. Но в то же время я готов порадоваться и за что-то новое, если оно положительно отразится на экономике района и на его людях, без всякой ревности и зависти. 

- Будете лоббировать в думе интересы Похвистневского района? 

- Обязательно! И своего района, и своего округа в целом, в который входит шесть муниципалитетов - весь северо-восток области. Тем более я депутат-одномандатник. Для этого я и пошел сюда. 

- Как вы думаете, после вашего ухода в губдуму, вас земляки вслед плохими словами не кроют? 

- Недавно, зайдя в районную администрацию, поймал себя на мысли, что я вот по этим ступенькам изо дня в день двадцать лет поднимался к себе в кабинет. Конечно, я далек от мысли, что все меня ругают или все хвалят. За пятнадцать лет на посту главы приходилось иногда кое-кого против шерсти гладить, кому-то и по шапке давать за безделье, принимать непопулярные решения. Но когда я ушел, через два месяца мне присвоили звание Почетного гражданина Похвистневского района — все семнадцать районных депутатов проголосовали за это единогласно. Это приятно. К тому же, когда я приезжаю, я вижу, как меня встречают - люди подходят здороваются, улыбаются.

Беседовала Наталья Ульянова