"Круглый стол" в "Парке Гагарина" о протестной акции 4 февраля

Сообщения о шествии и митинге, проведение которого намечено на 4 февраля, в последнее время практически ежедневно и не по одному разу появляются в электронной почте и на Фейсбуке «Парка Гагарина» и всех его сотрудников. Но ни о целях, ни о том, кого ждут на этом протестном мероприятии, где и с какой повесткой дня оно будет проходить, информации в этих сообщениях нет. Чтобы самим во всех этих вопросах разобраться и помочь в этом потенциальным участникам шествия и митинга, редакция «Парка Гагарина» решила провести «круглый стол» с его организаторами и экспертами. Несмотря на то, что собрали мы их в пятницу, 13-го января, разговор получился, на наш взгляд, содержательный и любопытный. В нем участвовали организаторы декабрьских митингов, которые занимаются и подготовкой к митингу 4 февраля, — депутат губернской думы Михаил Матвеев, руководитель реготделения партии «Яблоко» Игорь Ермоленко, адвокаты Сергей Тучин и Андрей Соколов. А также эксперты — координатор областного отделения Ассоциации в защиту прав избирателей «Голос» Людмила Кузьмина, президент областного Фонда социальных исследований Владимир Звоновский, президент Самарского Центра права Николай Гаврилов, директор «Новой Газеты в Поволжье» Владимир Колосов.

Предварительно договорились

Первым делом организаторы внесли ясность в вопросы подготовки февральского шествия и митинга. По словам Сергея Тучина, предварительная заявка на его проведение была отправлена в управление по работе с населением администрации Самары как раз в день проведения нашего «круглого стола» по электронной почте.

- Несколько раньше, - поделился подробностями взаимодействия с городской властью Сергей Тучин, - мы вместе с Михаилом Матвеевым встречались с заместителем мэра Самары Игорем Кондрусевым и руководителем управления по работе с населением Кузьминым. Вроде договорились жизнь друг другу не усложнять: мы не будем направлять заявки о шествии на 15 мест, а они не будут устраивать ярмарки, в тех местах, где планируется шествие и митинг. Предварительно мы маршрут согласовали, его описание я направил в администрацию города. Сам маршрут такой: сбор у фонтана на пересечении улицы Осипенко и проспекта Ленина, шествие пройдет по проспекту Ленина, затем вниз по ул. Полевой, далее по ул. Молодогвардейской до Дворца спорта ЦСК ВВС и там в завершение шествия пройдет митинг.

Соучастник «переговорного процесса» Михаил Матвеев раскрыл некоторые иные организационные тонкости. Он отметил, что самая ближняя дата подачи уведомления еще не наступила. Заранее открывая планы о маршруте шествия и месте проведения митинга, организаторы рассчитывают на конструктивное взаимодействие с городской властью.

- Уведомление подается не раньше, чем за 15 дней до проведения мероприятия — это 20 января, - пояснил Матвеев. - Мы понимаем, что ничто не мешает врагам демократии опередить нас и в 8 утра 20 января подать заявку на тот же маршрут. Но я никогда не поверю, что такого рода пакости делаются без ведома власти. Поэтому, если подобное случится, у нас в загашнике есть еще пять великолепных маршрутов для проведения шествия. Не договоримся о ранее согласованном маршруте, значит, 20 января будет подано двадцать или тридцать уведомлений на всевозможные варианты шествий по всему городу.

Ждут активных и инициативных

Таким образом, стало понятно, что оргвопросы по проведению протестной акции взяли на себя те же люди, что организовывали декабрьские митинги. Но, как оказалось, коллективный разум требовался и требуется. По словам Сергея Тучина, стать организатором митинга 4 февраля может любой, кто пожелает подписать уведомление о проведении шествия и митинга. Существует и инициативная группа, которая занималась подготовкой к декабрьским митингам.

- Стихийный митинг 10 декабря оказался на редкость удачным, потому что инициатива его проведения возникла снизу, в социальных сетях, - уточнил Михаил Матвеев. - Тогда все сделали безымянные гражданские герои, которые не обладали депутатскими значками или какими-то полномочиями, а активно взаимодействовали между собой в соцсетях. Я буквально за день до митинга узнал, что он организуется в форме встречи с депутатом и дал согласие в этом участвовать. Тогда же мы с Сергеем Тучиным решили, что организация следующих митингов должна быть максимально открытой и уже при подготовке акции 17 декабря мы провели оргкомитет, на который пришло человек сорок. С разными взглядами, с разной степенью активности. Я заметил среди них даже офицера полиции из управления «Э», были представители КПРФ, кто-то выступал, кто-то просто слушал.

«Безымянные герои» не хотят под знамена

Журналисты «Парка Гагарина» были на митингах 10 декабря и 24 декабря и, как многие их участники, заметили некоторую разницу между ними в настроении. Поэтому и предложили обсудить, почему первый митинг отличался от второго более приподнятой атмосферой, если не сказать, эйфорией. На взгляд главного редактора «Парка Гагарина» Сергея Курт-Аджиева, это связано с тем, что на первый пришли те, кто на митинги сроду не ходил «и в этом был свой кайф», потому что на нем были те самые «безымянные герои», которые первый митинг «сделали», распространяя информацию о нем в соцсетях. А второй, по мнению журналистов «Парка Гагарина», да и многих митинговавших, проходил уже с заметным партийным участием, был более возрастным по составу и потому оказался похожим на митинги, организуемыt партиями, которые не вызывали особого отклика в обществе. И соответственно, 24 декабря у некоторых участников протестной акции возникло нежелание «идти под знамена».

Большинство участников «круглого стола» в целом согласились, что атмосфера на двух декабрьских митингах была разная, но в оценке причин этого разошлись.

На взгляд Владимира Звоновского, качественное различие первого и второго митингов как , так и в Москве очевидно:

- 10 декабря среди участников и на Болотной в Москве, и у Дворца спорта доля молодежи была большей и поэтому стилистическое наполнение митинга было более свободным, на Болотной он вообще тяготел к карнавалу. Второй митинг был более организованным и карнавалом уже быть не мог. Люди пришли, в том числе и организованно, со знаменами. Соответственно увеличился возраст митингующих, появились ветераны митинговой демократии.

Партии участвуют, но не рулят

У Михаила Матвеева оказалась несколько иная точка зрения по поводу возраста участников митинга 24 декабря:

- То, что 10 декабря к Дворцу спорта пришли те, кто на митинги раньше не ходили, можно сказать и о втором митинге. Никто же на входе не считал, сколько было молодых или пожилых, или людей среднего возраста. Кто-то один сказал, что 24-го почти не было студентов, и это все подхватили. Это чушь! Я своими глазами видел там огромное количество молодежи студенческого возраста. И о знаменах. Обидно для партий, конечно, нежелание части митингующих идти под чьими-то знаменами. Но могу сказать, что картинка и реальное количество членов партий под этими знаменами на митинге — это две большие разницы. Если взять четыре флага, написать на них «Парк Гагарина» и грамотно расставить с этими флагами людей, то будет создаваться впечатление, что митинг организовал «Парк Гагарина». По моим оценкам, 24 декабря у Дворца спорта присутствовало примерно полсотни членов КПРФ, человек пятнадцать эсеров и три яблочника. Может быть, мы сделали организационную ошибку, предоставляя микрофон всем желающим. Но когда я задавал вопрос участником митинга, не пора ли завершать выступления, народ кричал: «Продолжаем». Поэтому я могу уверенно говорить, что никакой партийной составляющей ни с точки зрения организации, ни с точки зрения проведения, на митинге 24-го декабря не было. Ни я, ни Тучин, ни Соколов не являемся членами какой-либо партии и случайным образом оказались в числе организаторов. Мы, конечно, можем попросить на оргкомитете представителей партий не приходить на митинг и шествие 4 февраля со своими знаменами, но обязать не можем. Как получится, так и будет. Главное, чтобы пришло как можно больше людей.

Как ни удивительно, за партии вступилась Людмила Кузьмина:

- Наши политические партии я глубоко не люблю, потому что хорошо знаю, что они из себя представляют, - заявила она без экивоков. - Это договорные группы. Но я все-таки хотела бы высказаться в защиту их участия в митингах. Потому что, хотим мы того или не хотим, у этих партий есть свои сторонники, которые за них голосовали. И это тоже наши граждане. И поэтому я не против знамен и вообще болезненно отношусь к тем людям, которые хотят очистить общество от граждан со взглядами, которые им не нравятся. Я считаю, что нам надо учиться вместе жить и слышать друг друга.

Численный потенциал митингующих не исчерпан

Практически все участвующие в «круглом столе» отметили, что ценность прошедших митингов в том, что число митингующих не снизилось. Как прозорливо заметил Михаил Матвеев, если бы на второй митинг пришло людей в разы меньше, это бы «заложило основу под мощную контрпропагандистскую кампанию власти». Когда же численность митингующих нарастает, это, наоборот, напрягает власть. Поэтому, на его взгляд, абсолютно не важно, что в своих выступлениях на митинге люди повторяются и вроде бы об одном и том же говорят. И единственное, что будет напрягать власть, если акции будут проходить на том же численном уровне или с нарастанием.

Это мнение разделили все участники обсуждения. Правда, количественная оценка участников первого и второго митинга у Владимира Звоновского оказалась несколько ниже, чем называемая организаторами. Он считает, что на митинге 24 декабря было примерно 2,5 тысячи человек — процентов на 15-20 больше, чем 10 декабря. По мнению Звоновского, количественная база участников акций протеста «достаточно велика»:

- По нашим опросам, - пояснил социолог, - после первого митинга 13 процентов жителей Самары (это примерно 120 тыс. человек) утверждали, что они точно пойдут на митинг 24 декабря. В реальности же в нем участвовал примерно каждый пятидесятый из собиравшихся пойти. То есть потенциал для наращивания численности участников акций протеста далеко не исчерпан.

Нарастание численности участников протестных акций в стране, по мнению Михаила Матвеева, может стать фоном президентской избирательной кампании, который будет подвигать как Путина, так и других кандидатов к тому, чтобы в стране, в ее политической системе что-то менять.

- Я вообще считаю, - подчеркнул Матвеев, - что ни одна партия, ни одна фракция в парламенте не в состоянии обеспечить те изменения, которые может сделать сама власть, просто осознав, что без этого уже не обойтись, иначе будет плохо ей самой. Я не удивлюсь, если мы увидим совершенно другого Путина или Медведева, Зюганова и всех остальных.

Людмила Кузьмина, в отличие от Матвеева, как оказалось, не верит совсем, «что товарищ Путин или самарский губернатор Артяков способны вдруг стать другими»:

- Их ни деньги, ни власть не изменили — они как были дворовыми пацанами, так ими и остались.

Но, выяснилось, что и Матвеев не тешит себя иллюзиями, что Путин и иже с ним «со всей искренностью обернуться демократами», а пойти на существенные изменения они могут «лишь ради сохранения своей личной безопасности и собственности».

На митинги потянулись банкиры

«Парку Гагарина» показались интересными рассуждения участников дискуссии о том, при каком количестве участников самарских митингов, губернатору Владимиру Артякову волей-неволей придется реагировать на их требования, проще говоря, паковать чемоданы.

- Есть разные способы убеждения: можно годами на словах убеждать, что власть ведет себя неправильно, а можно тяпнуть по башке 30-тысячным митингом, - поделилась своими соображениями Людмила Кузьмина. - И поэтому численность митингующих играет существенную роль. Но за то, сколько народу приходит на митинги, организаторы никакой моральной ответственности не несут. Это ответственность самих граждан. Я как либерал на это смотрю: хочется так жить, живите, пожалуйста. Лично я выполнила свою миссию: распространяла листовки о митинге сама, заказала плакаты на свои личные деньги, а не на госдеповские, кто бы что ни говорил. Отношение к митингам в нашем обществе разное, но оно, по моему личному опыту, меняется в лучшую сторону. Это я на личном опыте ощутила. «Голос» обслуживается в одном из банков, там нам постоянно из-за любой ерунды выкручивали руки. Прихожу после второго митинга в этот же банк и не верю своим ушам и глазам — сотрудники банка сама любезность.

Оказывается, их управляющий был на митинге и ему там понравилось мое выступление. Я это не к тому, чтобы рассказать, как хорошо я выступила, а к тому что у банкиров появилась потребность пойти на митинг. Это о многом говорит.

Тенденция к разрушению существующего режима

Свою версию, почему у всё большего количества людей может возникать потребность участвовать в протестных акциях, изложил и Владимир Звоновский:

- Первое ощущение, за которым граждане приходят на митинг, — это ощущение того, что они не одни.

Человек, который это почувствовал, должен уйти с митинга с четкой программой действий: завтра он записывается в наблюдатели на выборах или, скажем, ему надо распечатать листовки и так далее. Второе — он должен быть воспламенен речами ораторов и в этом смысле речи некоторых выступающих на втором митинге — Лехциера, Лейбграда, Кузьминой этот эффект имели.

Кроме того, людьми движут определенные ожидания: в России в целом сложилась общая тенденция к разрушению существующего режима во всех его элементах. В субъективном - начиная с освистывания Путина. В объективных элементах — система просто не работает. Собственно, организаторы системы уже начали ее демонтировать. Какой замечательной мерой представляла в свое время власть отмену прямых выборов губернаторов и выборов по мажоритарным округам в Госдуму, а теперь, оказывается, зря, и надо все вернуть назад. Поэтому тренд однозначен. Естественно этот тренд - на федеральном уровне, таких изменений и на уровне регионов не предпринимается. Естественно, этим трендом нужно как-то управлять, как-то к нему относиться. Можно относиться по-революционному — пойти все снести на хрен, выведя на улицы тысячи людей. Можно относиться по-другому — планомерно и настойчиво требовать от власти демократических перемен и ограничения власти. Путин? Хорошо пусть будет Путин, но пусть его выберут сначала на честных выборах в соответствии с вами же написанными законами. Но и эту процедуру они уже не могут выдержать, что тоже говорит о деградации системы. К тому же любые изменения избирательного законодательства будут иметь значение только в следующем избирательном цикле. Поэтому сейчас особое внимание должно быть уделено президентским выборам — их честности, справедливости подсчета голосов. Это вопрос процедурный и его необязательно организовывать на митингах. Но понятно уже сейчас, что не все кандидаты допущены к участию в президентских выборах, соответственно, выборы 4 марта изначально не являются справедливыми и равноправными. А это значит, что люди будут испытывать определенный дискомфорт при выборе из списка кандидатов, допущенных властью к выборам. Не стоит забывать: от 40 до 60 процентов избирателей разных партий на прошедших выборах голосовали за них просто потому, что не хотели голосовать за «Единую Россию», а не потому что им эти партии так уж нравятся — это к вопросу о знаменах на митингах. Сотни тысяч, миллионы людей по стране, невзирая на неприятие этих партий, голосовали за них просто потому, что желали участвовать в низложении «Единой России». Соответственно, можно предположить, что количество людей, желающих поучаствовать в низложении лидера этой партии, будет уж никак не меньше. Конечно, возникает вопрос о кандидате, за которого они могут проголосовать. Этот выбор происходит из того, что они видят и слышат, что говорят с экранов ТВ кандидаты, но в немалой степени и в момент общения с другими людьми на митингах. То есть шествие и митинг 4 февраля являются элементом предвыборной кампании и так или иначе будут способствовать выбору избирателями приемлемого кандидата. По сути дела, это будут своеобразные праймериз, в которых кандидаты могут участвовать, а могут и не участвовать — что вообще неважно, главное, что в них будут участвовать избиратели. И если последующие шествия и митинги будут определяться таким образом, я думаю, что число участвующих в этих митингах будет расти. Потому что к этому будет подталкивать вся существующая государственная пропаганда.

«Шествие должно быть антипутинским»

По мнению Игоря Ермоленко, одного требования честных выборов на митинге 4 февраля уже недостаточно:

- Я считаю, власть прекрасно требования предыдущих митингов уже услышала — а иначе с чего бы это она заговорила про видеокамеры и прозрачные урны на избирательных участках. На федеральном уровне пошли навстречу по большинству предъявленных претензий, касающихся честных выборов. И тут не стоит отдельно о Самаре говорить, невозможно наши митинги рассматривать изолированно от общего фона, который создан в стране, в том числе и с нашим, самарским, участием. Власть услышала и делает те вещи, которые считает для себя допустимыми.

Мы считаем это недостаточным, поэтому наша задача в том, чтобы добиться неких достаточных вещей. Они могут в итоге отличаться от наших идеальных воззрений, но, тем не менее, мы шествием 4 февраля будем добиваться разумных с нашей точки зрения действий от власти. Для каждого из нас этот уровень достаточности разный. Для меня, например, будет достаточным, если свалит этот Путин. Я считаю, что шествие должно быть антипутинским. Это то, что может объединять людей. Я вообще считаю, что количество участвующих в шествии вещь непринципиальная для того, чтобы обваливать эту власть, потому что определяющей является численность московских митингов. Ведь революции, как известно, происходят в столицах, мы же можем организовать хорошее или плохое митинговое эхо, фон.

Большие игры на митинговом фоне

Вопрос о возможности и необходимости переговоров с властью на «круглом столе» мы тоже не могли обойти.

- Давайте порассуждаем, с точки зрения обыкновенного обывателя, - предложил Николай Гаврилов. - С одной стороны, с помощью митингов можно, наверное, ослабить власть и добиться удовлетворения каких-то требований, а можно пойти на переговоры с тем же Владимиром Артяковым и тоже достичь каких-то подвижек. Если есть такие переговорщики и обоюдное желание договариваться.

По мнению Игоря Ермоленко, договариваться можно и нужно, но в данный момент не с кем и не о чем:

- Тематика сейчас федеральная, - пояснил он. - О чем сейчас переговариваться с мэром Самары Дмитрием Азаровым или губернатором Артяковым, если главное сейчас в повестке дня: Путин должен уйти.

Более детально свою точку зрения о целесообразности и возможности каких-либо переговоров с властью изложил Михаил Матвеев:

- На самом деле диалог с властью, переговоры все время идут. Но не нужно думать что этот диалог происходит в классической форме — за столом. В определенные острые моменты и на меня выходят из правительства области и я выхожу на первых и лиц и мы решаем вопросы. Сейчас вообще такая тема существует: будем мы слышать друг друга или нет. Самарская повестка митингов заключается в одном: в августе 2012 года истекает срок полномочий губернатора Артякова. Соответственно будет решаться вопрос о доверии к нему со стороны нового президента и переназначении на новый срок (Когда мы проводили круглый стол президент еще не направил в Госдуму законопроект о возврате выборности губернаторов. - Ред.). Это очень сложный процесс. Он зависит от огромного количества факторов оценки деятельности главы региона. Одним из наиболее существенных является уровень протестной активности, способность губернатора договариваться с местными элитами, контролировать политические процессы и от оценки населением деятельности губернатора. Вот по этой единственной причине наши митинги так задевают власть. Надо понимать и другое. Мэр Самары Дмитрий Азаров является человеком, который только формально входит в команду губернатора Артякова. На самом деле он человек команды Владимира Аветисяна (один из создателей Ассоциации делового сотрудничества «Волгапромгаз", в структурах которой длительное время работал мэр Самары Дмитрий Азаров - Ред.). Сейчас подконтрольный Аветисяну «Волгапромгаз» продвигает на пост мэра Тольятти своего человека, туда вложены серьезные ресурсы, и, думаю, их кандидат выиграет выборы (Наше предположение, что этим кандидатом может быть Сергей Андреев, Михаил Николаевич не подтвердил, но и не опроверг. - Ред.). Следующая большая игра связана с тем, чтобы свалить Артякова. Очевидно, что в этой игре задействованы в том числе и многие структуры, связанные с мэром Азаровым. Азаров в этой ситуации является потенциальным губернатором области. Поэтому крайне важны те усилия, которые сейчас предпринимает администрация Самары и которые оказывают определенное воздействие. В том числе и эти игры с митингами: область запретила, город разрешил. Ах спасибо мэру Самары, что он встретился с организаторами. В том же ряду исключение фамилии Азарова из резолюции декабрьского митинга, хотя она там изначально была. Это все попытки вывести его из-под удара. Но кто занимался фальсификациями на декабрьских выборах , кто командовал районными администрациями, в зданиях которых сидели до утра и переписывали протоколы?

Есть объективная сторона вопроса и есть две задачи, которые решают два человека — Азаров и Артяков, точнее, решают огромные элитные группы, которые за ними стоят. И на этом фоне митинги их интересуют только в одном смысле, как это отразится на их карьере. Это единственная пружина, которая на что-то влияет. Я не хочу быть бесплатным консультантом, но я вижу возможности, которыми они могут воспользоваться и которые они сейчас упускают. У нас есть и самарские требования, которые касаются губернской думы. Мне не очень корректно об этом говорить, но я считаю нынешний ее состав нелигитимным. 7-10 человек, ставших депутатами, являются откровенными жуликами, которые не должны быть в парламенте, им руки подавать нельзя. Можно много рассуждать на тему, надо сдать мандат в такой ситуации или нет. Я например, честно выиграв выборы по одномандатному округу, воспринимаю мандат как автомат, который мне люди дали, чтобы я их защищал. Самарские требования есть — отставка этого, того, пятого, десятого. Мы отставок не добились, как это требовали в резолюции первого митинга, но зря кто-то думает, что эти требования в нужные папки не ложатся. Досье же на каждого чиновника ведется, в том числе и в правоохранительных структурах. И каждый из этих людей, отставки которых требовал митинг, сидят на чемоданах, потому что у каждого свои сроки переназначения. И здесь имеют значение и количество митингующих, и проигранные и выигранные суды, связанные с фальсификациями на выборах и с организацией митингов. И именно поэтому полиция всегда занижает численность митингующих.

Самарская повестка заключается еще и в том, чтобы требовать отмены выборов в губернскую думу и проведения новых выборов. Дальше может быть то, что сделала Людмила Гавриловна Кузьмина — она назвала конкретные округа, конкретных депутатов, которые попали в думу в результате фальсификации итогов выборов. Можно развернуть кампанию по отзыву этих так называемых депутатов, которая может длиться бесконечно долго и быть определенным нервом, на который накручивается все остальное.

Однако « повесткой» задачи предстоящего митинга все же не исчерпываются. Как подчеркнул все тот же Матвеев, важным является то, что самарские организаторы митингов преодолели разнобой с Москвой в датах их проведения. Поскольку синхронизация протестных акций усиливает их эффект и, как ни крути, лозунг «За честные выборы» - это единственная основа, которая безусловно объединяет сегодня всех граждан страны.

Подготовила Наталья Ульянова