История противостояния предпринимателя Юрия Бочкарева и новокуйбышевской оргпреступности, пользующейся странным расположением правоохранителей, длится уже несколько лет

 

«Парк Гагарина» неоднократно обращался к этому сюжету. Фирму Бочкарева, принадлежащую ему нефтебазу, несколько раз пытались захватить с использованием судебных приставов, оперов полиции, ОМОНА. Насылали налоговые проверки. Хотели обанкротить. На самого предпринимателя завели уголовное дело, подложив ему оружие и наркотики. И лишь недавно ему удалось отстоять свое честное имя, уголовное дело в отношении Бочкарева прекращено, ему принес извинения от лица государства прокурор, ему полагается компенсация за незаконное уголовное преследование. Мы поговорили с Юрием Бочкаревым о его видении ситуации.

– Если бы в области выходила своя книга рекордов, вас туда можно было бы вносить. У вас три извинения прокурора – за 2008, 2012 и 2013 годы. Как вы думаете, сколько раз еще прокуратуре прийдется извиняться?

– Думаю, прокурор города Новокуйбышевска господин Петров еще будет извиняться, если против меня возбудят очередное сфальсифицированное дело.

– Ну, тогда переходим к фальсификации дел. С нашей точки зрения, вас можно поздравить с победой – суд признал вас законопослушным честным гражданином, подвергавшимся незаконному уголовному преследованию и присудил вам компенсацию 350 тысяч рублей от имени государства. То есть, эти 350 тысяч будут вынуты из бюджета. Если смотреть с точки зрения справедливости, как вы считаете, за действия каких конкретно людей государство теперь будет с вами расплачиваться?

– Я считаю, что это целый ряд сотрудников правоохранительных органов. Во-первых, оперативные сотрудники полиции, которые участвовали в провокации, Хохлов и Марушко. Во-вторых, следователь следственного управления МВД по Новокуйбышевску Вячеслав Пигарев, который был, в сущности, одной из ключевых фигур этого незаконного уголовного преследования. А руководила им начальник следственного отдела УВД по городу Вера Рабинович.

– Все это началось в 2009 году?

– Основной накал событий начался в 2009-м, хотя поползновения по отъему моего бизнеса предпринимались и ранее, с 2005 года. Но в 2009-м уже начались откровенные рейдерские действия, попытка силового захвата предприятия, затем, в январе 2010 года, стряпается уголовное дело в отношении меня, мне подбрасывают в машину наркотики и оружие.

– И с 2010, с момента появления этого уголовного дела, вами занимался следователь Пигарев?

– Да. Он незадолго до этого был переведен из Советского РОВД Самары в Новокуйбышевск.

– Когда вас помещали в СИЗО, об этом ходатайствовал Пигарев?

– Да, он. А судебное решение о заключении меня под стражу принимала госпожа Святкина.

– Но ведь в суде еще и присутствует представитель прокуратуры. Кто это был?

– Господин Строганков. Кстати, его жена сейчас – федеральный судья Новокуйбышевского городского суда.

– Мы пытаемся составить список лиц, вовлеченных в незаконное уголовное преследование в отношении вас. Два опера, следователь Пигарев, судья...

– … Шевяков, тогда начальник криминальной милиции города, прокурор города Петров явно должен был быть в курсе, поскольку его подчиненные санкционировали действия милиции в отношении меня. Как минимум, беззаконие это творилось при его попустительстве.

– Вы к нему обращались с заявлениями о незаконном преследовании?

– Неоднократно обращался с письмами – и в связи с попытками рейдерского захвата, и в связи с угрозами мне и моим сотрудникам, и по различным необоснованным проверкам – но никаких положительных решений по моим заявлениям он не выносил. То есть он уже давно в курсе всех моих перипетий.

– Существует, как минимум, два объяснения действий правоохранителей, прокуроров, судей. Как вы считаете, чего больше в их действиях: небрежности и непрофессионализма или сознательного желания давить на вас с целью, чтобы вы отдали бизнес?

– Я считаю, что это злой умысел. Люди отрабатывали заказ. Ручные оперативники подбросили запрещенные предметы. Ручной следователь сфабриковал дело. Ручной прокурор все это одобрил. Ручной судья посадил меня в СИЗО, где я провел четыре месяца. Механизм отлаженный. Силовики ощущают себя хозяевами города, а над ними – ночные короли Новокуйбышевска, которые могут себе позволить угрожать полицейским, бизнесменам, не говоря уже об обычных горожанах.

– Вы на днях встречались с областным прокурором Муратом Кабалоевым.

– Да, проговорили с ним час с лишним.

– О чем вы говорили? Он в курсе вашей ситуации, или для него это была новость?

– Я так понял, что, очевидно, кто-то давал ему раньше не совсем правдивую и достоверную информацию обо мне. Как будто таким образом пытались оказать влияние на него.

– Что значит не совсем достоверная информация?

– Судя по всему, люди, которые имели отношение к моему преследованию и которые стояли за ними, я имею в виду ОПФ «Индейцы», пытались сделать так, чтобы у областного прокурора сложилось обо мне очень отрицательное мнение.

– А зачем это им? Чтобы все-таки добить вас, отнять бизнес или чтобы отмыться самим в связи с незаконным уголовным преследованием?

– Скорее – второе. Потому что наверняка начальство их спрашивало: «А что ж у вас, ребята, творится в Новокуйбышевске?». А про ситуацию с преступностью, про попытки отобрать у меня нефтебазу даже американский журнал «Форбс» писал, а уж российские СМИ – много раз. То есть, очерняя меня, эти люди пытались показать, что сами-то они действовали совершенно правильно – если не по букве, то по духу. И защитить таким образом свои погоны, «честь мундира».

Потому что со мной они сели в лужу, но вместо того, чтобы виновных наказать, их, напротив, повысили в званиях, в должностях. Следователь Пигарев стал замначальника следствия всего Новокуйбышевска. Шевякова перевели из Новокуйбышевска в областной центр. Не знаю, повысили ли оперов Марушко и Хохлова, но вполне допускаю. Система поощряет их действия, получается.

– Какое у вас ощущение после разговора с Кабалоевым – будет он разбираться в этом деле досконально и наказывать виновных? Или будет действовать принцип системы «своих не сдаем»?

– Ну, этот принцип системы известен, но мне показалось, что областной прокурор после нашего разговора изменил свое мнение обо мне, услышал мои доводы. Я ему рассказал все подробности этого уголовного дела. Он пообещал разобраться. Сложилось ощущение, что человек слышит, понимает меня и заинтересован в пресечении подобной практики.

– Вы ему отдали ваше письмо, где излагаются подробности уголовного дела. Последняя фраза там звучит: «С уважением и надеждой на справедливость». У вас осталась надежда на справедливость?

– Несмотря на все гонения, на все давление, на весь этот беспредел, у меня надежда на справедливость осталась.

– С точки зрения законодательства РФ вы теперь чисты, прокурор перед вами извинился, да еще вы получите компенсацию за незаконное уголовное преследование. Можно вздохнуть свободно и спокойно работать. Тем не менее, вы пишете заявление Кабалоеву, встречаетесь с ним и надеетесь на справедливость? Так что же вы в данном случае сочли бы справедливостью?

– Привлечение к ответственности лиц, причастных к сфабрикованному против меня уголовному делу.

– Вы считаете, что они могут так же беззаконно действовать и в отношении других людей, как действовали с вами?

– Я этого абсолютно не исключаю. Если они способны сфабриковать дело против меня, то почему бы так же не поступить и в отношении кого-то другого? Тем более, если будет заказ. Так же будут использовать возможности и полномочия, данные им государством, чтобы сломать, перемолоть человека, если тот будет неугоден.

– А вы не спрашивали Кабалоева, как он оценивает работу новокуйбышевской прокуратуры во главе с господином Петровым?

– Нет, я такого вопроса не задавал. Но до меня дошла информация, что сейчас областная прокуратура прислала проверку в прокуратуру Новокуйбышевска. Не знаю, с чем это связано, но говорят проверяют очень серьезно. Ну, а какие решения по итогам примет прокурор области, известно только ему.

– Юрий Алексеевич, но кроме 350 тысяч рублей за незаконное уголовное преследование, есть еще два решения арбитражных судов о том, чтобы выплатить вам 150 и 150 тысяч из бюджета по налоговым проверкам, неправильно начислившим налоги. То есть, вы должны получить с государства уже 650 тысяч в общем. Нехорошо обирать государство...

– Я же законным порядком доказал свою законопослушность.

– Тогда получается, что налоговая инспекция Новокуйбышевска «подставила» государство на 300 тысяч?

– Налоговая инспеция, на мой взгляд, действовала в рамках того же заказа, той же попытки рейдерским способом лишить меня моего предприятия. Потому что, когда не получилось у них шитое белыми нитками уголовное дело, меня решили обвинить в неуплате налогов и – добро пожаловать в тюрьму, как Ходорковский. Давление шло со всех сторон. А проверка эта налоговая шла, когда я находился в СИЗО. Ко мне в Сызрань приезжали налоговые инспекторы, чтобы я подписал какие-то бумаги, что я недоплатил 24 миллиона налогов. То есть даже в неволе продолжали всеми возможными способами оказывать давление, пытались заставить человека растеряться, нервничать, отчаиваться. Я отказался подписывать эти налоговые документы. Получил за это выговор – «за отказ сотрудничать с администрацией», попал в штрафной изолятор. После выхода из-под стражи я три года ходил по арбитражным судам, чтобы доказать, что налоговая фиктивно насчитала мне эту гигантскую сумму. Буквально на днях, 17 апреля, я получил наконец решение арбитражного суда, что я чист и по налогам тоже.

– Ну и тот же вопрос: вас просто проверяли неквалифицированные сотрудники налоговой инспекции, или это было сделано осознанно и намеренно?

- Я предполагаю, что это все было в рамках того же заказа – по любой линии найти какие-то мои нарушения, преступления. Проверки, уголовные дела, заказные статьи в СМИ – особенно старалось «Самарское обозрение», которое выставляло меня чуть ли не главой оргпреступности Новокуйбышевска. Кстати, есть судебное решение, по которому они обязаны теперь напечатать опровержение за публикацию лживых материалов обо мне. В декабре 2012 года суд принял такое решение. Однако не публикуют. Ну написали со слов господ в погонах ложь про меня, не проверив факты. Ну извинитесь, а еще и фамилию того человека назовите, кто вас ввел в заблуждение. Так будет честно. Почему-то не хотят.

– А вас еще, по-моему, пытались и обанкротить?

– Да, по результатам все той же налоговой проверки нам назначили арбитражного управляющего.

– А вы его живьем видели?

– Нет. И на предприятии он ни разу не появлялся, никто его здесь не видел.

– Но вот же документ, этот арбитражный управляющий господин Ерохин О.И. получил 65 тысяч рублей от государства за свою работу. То есть, еще 65 тысяч дополнительного убытка государству, бюджету. Итого уже 715 тысяч рублей, вместе с компенсациями вам. Но и это еще не все. Сколько потрачено государственных средств на следственные действия, экспертизы, транспорт в рамках вашего уголовного дела и этих налоговых проверок? Давайте посчитаем. Возьмем по-минимуму – работало, допустим, 10 человек в общей сложности. Пусть потратили они на вас полгода рабочего времени. Пусть получают они среднюю зарплату – тысяч двадцать в месяц. Умножаем – получается в месяц двести тысяч. Умножаем на шесть – миллион двести тысяч.

– Еще всевозможные расходы на пересылку документов, офисные принадлежности, тонны исписанных чернил, горы бумаги, командировки...

– Значит, на все про все – пусть два миллиона. Уже получается 2 млн 715 тысяч – размер ущерба государству. Интересно, сколько на эти деньги можно было бы построить детских площадок, отремонтировать школ и детских садов, построить дорог (а то у вас в Новокуйбышевске дороги в плачевном состоянии)?

– Депутат Александр Хинштейн как-то говорил, что одна дворовая детская площадка обходится около 50 тысяч. Значит – около 50 детских площадок.

– То есть, половину Новокуйбышевска можно на эти деньги оснастить детскими площадками.

– Можно отремонтиовать две-три школы или детских сада. Можно оборудовать во дворах хоккейные коробки...

– Итак, резюмируем: группа товарищей (не буду утверждать, что сознательно, хотя это напрашивается) нанесли урон городу и бюджету, эквивалентный нескольким отремонтированным школам или детским садам, нескольким десяткам детских площадок или нескольким километрам приличного дорожного ремонта. Насколько мне известно, в Новокуйбышевске городской бюджет дефицитный...

– Естественно.

– И вот люди в погонах, при должностях, государственные служащие (осознанно или в силу непрофессионализма) пускали на ветер бюджетные деньги.

– Я ведь как раз и обратился к областному прокурору с просьбой найти конкретных виновников, чтобы они понесли ответственность. Ведь они нанесли серьезный урон государству, бюджету. Получается, что эти граждане делают, что хотят, не считаясь с законом, а все мы оплачиваем потом их «шалости». Более того – у них еще имеются и льготы разнообразные. Пока я сидел в СИЗО, следователь Пигарев за счет государства отдыхал на Кубе.

– Да, мы упустили из внимания еще ваше пребывание в СИЗО. Сколько вы там провели?

– Четыре месяца.

– И все это время вас там надо было содержать, кормить, поить, водить в баню, оказывать медицинскую помощь, Во что обходится государству содержание одного заключенного? Приводилась цифра – 270 рублей в день в среднем по стране. Давайте умножим и приплюсуем к нашей сумме. Еще 32 400 руб. Итого: 2 747 400 рублей!

– А еще вспомните и суды, было более двадцати судебных заседаний в рамках уголовного дела.

– Прибавим и затраты на судебные заседания – только по этому уголовному делу. Предположим, одно заседание организовать и провести стоит 25 тысяч. Умножаем на двадцать – еще 500 тысяч. Итого – 3 миллиноа 247 тысяч четыреста рублей.

– То есть в результате этого сфабрикованного дела пострадало государство, пострадали люди, которые были моими сотрудниками, лишились заработка, рабочих мест...

– Да и вашему бизнесу наносится значительный урон, потому что, узнав об уголовном преследовании многие партнеры от греха подальше прекращают сотрудничество. Вы могли бы примерно оценить ваши убытки по бизнесу от этого уголовного преследования?

– Я могу, допустим, привести в пример крупную компанию «Новатэк-Полимер», которая прекратила со мной сотрудничество после начала уголовного преследования. В результате годовой оборот моей фирмы уменьшился на 15 миллионов только из-за этого. То есть за три года – около 50 миллионов рублей. А ведь были еще и более мелкие компании-партнеры, которые также разорвали и не подписали новые контракты с нами. На некоторые предприятия организаторы и фальсификаторы уголовного дела сами сообщали, что я бандит и вор, и те отказывались от сотрудничества с моей фирмой.

– Но кроме прямых убытков, это же еще и урон всему коллективу, сокращение рабочих мест, потеря людьми заработка... Сколько сотрудников у вас было до начала уголовного преследования?

– До 2009 года у меня работало около пятидесяти человек, сейчас из-за сокращения бизнеса осталось пятнадцать – сокращение в три раза. А ведь это не только сами сотрудники, это семьи, это налоги, это источник существования. В Новокуйбышевске сейчас найти работу непросто, а человеку предпенсионного возраста это сделать практически невозможно. А у меня были возрастные сотрудники, которые уволились из-за невозможности организации выплачивать им зарплату, и теперь они уже работу нигде не найдут. Все эти господа в погонах, устроившие гонение на меня, они даже не задумывались, что по их вине пострадали невинные люди. Им, видимо, это даже в голову не приходило.

– То есть это тоже определенный вред государству.

– Конечно. Это сокращение налогов и социальных отчислений в бюджет. Это рост безработицы. Это существенный ущерб и моему бизнесу, и государству. И это тоже, видимо, входило в общий план рейдеров. Схема-то не новая, не ко мне первому применена: создать предприятию проблемы на всех направлениях, замордовать проверками, не давать работать, сфабриковать уголовные дела, удалить руководство, обанкротить. Ведь взялись за меня всерьез еще в 2008 году, но такие откровенно грубые ходы, как фабрикация дела, начались в 2010-м. Почему? Я считаю произошло это после того как в город Новокуйбышевск пришел новый прокурор, который нашел с захватчиками общий язык.

– Вы оказались молодцом, не сдались, не сломались, доказали свою невиновность. Вы чувствуете себя победителем? Есть моральное удовлетворение?

– Я бы почувствовал себя победителем, если бы восторжествовала справедливость. То есть, если бы конкретные люди, которые участвовали в этом деле, понесли заслуженное наказание. Пока этого нет. Ведь после того, как было закрыто дело, я на всех активных фигурантов процесса подавал заявления в следственный комитет, в прокуратуру, чтобы к ним приняли меры. Мне хочется, например, ответа на такой вопрос. Меня реабилитировали в связи с непричастностью к преступлению. Но факт преступления – найденные наркотики, оружие – остался. Ведь кто-то все это принес и положил в мою машину? Кто-то засунул эти ржавые патроны и гранаты в баню на даче моего отца? Где они все это взяли? Мне хотелось бы, чтобы эти люди, а они – преступники, были бы найдены. Вот еще интересная деталь: в первый раз уголовное дело было закрыто с формулировкой о моей непричастности к преступлению. То есть преступление было. Потом уголовное дело на короткий срок возобновили и закрыли вновь уже по основанию отсутствия состава преступления. То есть, вроде преступления и не было. Ни наркотиков не было, ни оружия. А коли не было – не надо и искать преступников.

– Как вы считаете, ваши взаимоотношения с государством вот в такой уголовной плоскости совсем прекратились, или эти люди попытаются сделать все-таки из вас преступника, но по какой-нибудь другой статье Уголовного кодекса?

– Я не исключаю такой возможности, потому что на данный момент все они очень сильно вляпались. И чтобы очистить им свои мундиры, нужно что-то придумать в отношении меня, чтобы потом заявлять: мы же говорили, что он преступник. Поэтому таких шагов с их стороны я не исключаю.

– Будем надеяться, что этого не произойдет.

Беседовал Роман Хахалин

P.S. Редакция «Парка Гагарина» считает абсолютно неверным законодательный подход, при котором за некомпетентность или злоупотребления конкретных людей из правоохранительной системы, расплачивается бюджет Российской Федерации. Такого же мнения придерживается и Юрий Бочкарев. Поэтому мы направили в адрес человека, на активную гражданскую и государственную позицию которого рассчитываем, – депутата Государственной думы Александра Хинштейна, предложение инициировать принятие закона, согласно которому после выплаты компенсации за незаконное уголовное преследование возмещать ущерб в казну страны обязаны конкретные лица, организовавшие эти уголовные дела. Считаем, что именно такой закон позволит максимально персонализировать ответственность людей в погонах, выступающих от имени государства.