На выставку «Весеннее равноденствие» я шла с твёрдой целью стать похитителем картин. Убедительным прологом к этому намерению может стать маленький житейский хоррор, пережитый мною около года назад, когда первые проталины едва прорезались в сугробах парка Гагарина.
На одной из утренних прогулок, орнаментированных канонической атрибутикой ранней весны – яркое солнце, лёгкий мороз-последыш, к полудню переходящий в явственную сырость, растревоженные птицы – прямо в дубовых зарослях возле прогулочного канала я споткнулась о пепелище, рядом с которым покоился массивный череп крупного животного наподобие коровы (или, что куда страшнее, очень большой собаки размером с корову). Тут же, под ближайшим дубом, валялась тряпичная куколка с глухим белым лицом без носа, глаз и рта, и из правого кулачка у этой куклы выразительно торчали пять иголок. Если вы филолог, то вам хорошо известно, что означают иголки в теле тряпичной куклы – вы наверняка учились в Самарском госуниверситете, когда он ещё чего-то стоил и знаете о разных обрядах не с потолка, а от Софьи Залмановны Агранович. Однако если вы не филолог, вам это тоже хорошо известно, потому что вы, скорее всего, выросли на дурацких сериалах, персонажи которых отличались редкостным разнообразием психических отклонений – наверняка кто-то из них исповедовал культ вуду, пытаясь истребить, например, злонамеренную соперницу. Дрожь, как и положено, не замедлила пробежаться у меня вдоль позвоночника, пока я растерянно переводила взгляд с глазниц громадной черепушки на иголки в кукольном кулаке. Вот так, незадолго до масленицы, я обнаружила последствия чьей-то языческой оргии.
Год спустя меня пригласили на выставку «Весеннее равноденствие» в галерею «Новое пространство», и я страшно засопротивлялась, когда поняла, что концепция выставки навьючивается на идею семейных ценностей. Нет, сказало всё моё существо, я туда не ходок. Как не ходок я в те странные места, где гнездится патриотизм, скрепы, русский дух и Русью пахнет. Чуть кто-то возле вас начинает задвигать про семейные ценности – хватайте ноги в руки и бегом, забейтесь в угол, заткните уши и не слушайте про ценности. Нет никаких других семейных ценностей, кроме мамы, папы, бабушки и дедушки, все прочие слова – чистое лукавство, последнее прибежище не негодяя, нет, – этот уже окопался в домике с надписью «Патриотизм», но зато лицемера: всем известно, что про семейные ценности пуще прочих любят порассуждать домашние тираны. Подумала-подумала я все эти горячечные мысли – и приняла чисто джазовое решение прямо сейчас помчаться на открытие выставки, чтобы застукать там всех с поличным и заявить: ага! я так и думала, у вас тут сплошные лубочные кокошники, сарафаны и кот в валенках на печи.
Но когда я пришла на выставку, то сначала мне вручили веточку вербы с голубой ленточкой, а потом я увидела куклу, точь-в-точь такую же, как та утыканная иголками ритуальная кукла в прошлогоднем парке. Около этой куклы была другая и третья, и ещё три козы, и карусель, и огромные свитки со стихами Бальмонта, вот только зловещие иголки ниоткуда не торчали, и всё это выглядело не страшно, а весело, и нисколько не походило на кондовую иллюстрацию к проповеди «семейных ценностей». Потом я увидела дверь из проволоки – сквозь эту дверь можно было пройти просто так, без лишних телодвижений, будто из февраля в март, не заметив, что ещё одна зима позади, и все мы уцелели и никто не продрог. А потом – картины, написанные участниками выставочного проекта, вернее, его участницами, поскольку «Весеннее равноденствие» – проект, как сказали бы строгие социологи, гендерный: затеяли его художницы из Самары, Пензы, Казани и Москвы, весёлая компания, которая пытается казаться серьёзной и с этой целью упаковывает свои тусовки в галерее «Новое пространство» в обёртку с умными надписями. Приглашают, например, психоаналитиков, чтобы те в рамках проекта обучали всех желающих радостям материнства, парадоксам времени или «танцам с семьёй». Так написано в программе выставки, и я уверена, что всё это очень полезные вещи (особенно танцы с семьёй), но если бы у меня было свободное время, я бы просто две недели подряд проводила все вечера в галерее «Новое пространство», посвящая себя процессу чистого любования. Свободного времени у меня совсем мало, и поэтому, трижды совершив променад по периметру галереи в сопровождении художницы Лены Солодовник, я в отчаянии решила, что ближе к концу тусовки потихоньку уволоку отсюда работу Полины Горецкой «Полнолуние. Волки!» – ту, где два старичка и серый волк идут по сугробам. Да, подумала я озадаченно, но как же вот это панно Дины Богусоновой, о котором так подробно рассказывает Лена? Ведь его тоже хочется немедленно украсть, а как прикажете тащить с выставки картину Полины и панно Дины, если я собиралась ещё и прихватить с собой козу и старушку с инсталляции Татьяны Семиколеновой и Ирины Носковой? А работа Натальи Сюзевой в красных тонах? А всё остальное, что мне понравилось? Где же мне взять столько рук, чтобы всё унести?
Я покосилась на Лену Солодовник, которая с прежним упоением рассказывала мне о таланте Дины Богусоновой. Мысленно просканировав свои шансы на успех, я поняла, что рассчитывать на помощь не приходится: Лена – отчаянный диссидент, принципиальный античлен Союза художников, и по этой причине она никак не может стать моей подельницей в вопросе похищения картин с выставки «Весеннее равноденствие», иначе все подозрения сразу же падут именно на неё, и она по моей вине станет невинной жертвой. Оставалось выкручиваться самостоятельно, и я до сих пор ломаю голову, как же мне поступить: может быть, лучшим выходом из положения было бы поселиться на ближайшие две недели в галерее «Новое пространство» и скрываться под крышкой белого рояля, чтобы каждую ночь, когда все разойдутся по своим норам, бродить по залу и недоумевать, почему же до сих пор никто не додумался приспособить художественные галереи к круглосуточной работе. Или всё же зажмуриться покрепче и выбрать одну – только одну! – работу для похищения.
Это самое сложное, если вы грабитель, орудующий в музеях мира: выбор. Даже если вы такой теоретически подкованный грабитель, как я, вам всё равно придётся нелегко. Прежде чем посетить «Весеннее равноденствие», я тщательно проштудировала «Энциклопедию музейных похищений» и выяснила, что одну из скульптур Генри Мура многоэтапно и незаметно пилили на кусочки, поскольку так просто её было не утащить. И всё равно я до сих пор мешкаю и не знаю, с какого бока подступиться к будущей краже. Думаю, однако, что моей жертвой станет полотно Полины Горецкой «Безумное чаепитие», и не только потому, что я не в силах пройти мимо ещё одной трактовки этого эпизода. Просто именно Безумное Чаепитие так онтологически точно, а главное – так искренне иллюстрирует подлинные семейные ценности, когда каждый из собравшихся на чай заранее знает, в какой момент придётся пересаживаться.
Екатерина Спиваковская