В очередной раз (в который, уже не помню) убравшись из фейсбука, я монотонно вру: «Нажала не на ту кнопку». Поскольку благодаря Лесе Рябцевой все гуманитарии считаются фрустрированными идиотами, неспособными перемножить в уме два и два, мне легко верят, снисходительно кивают и вопросов больше не задают. А жаль, я бы охотно рассказала горькую правду.
Это был мой личный русский бунт, бессмысленный и беспощадный. На этот раз я закрыла страничку не из-за того, что у меня разбитое сердце (хотя оно именно такое), не из-за тупых комментариев (хотя следовало бы), и даже не из-за того, что «чёрт догадал меня родиться в России с умом и талантом» — а ведь могла бы! отчего же и не смочь?! разве не из-за последней драмы картинно и с помпой покидают соцсети самые популярные блогеры? Но нет, после минувшего сентября я уничтожила аккаунт из любви к Сергею Довлатову. Я просто мысленно унесла его с собой под покровом ночи из этой клоаки, спрятав за пазуху все три с лишним тома его прозы.
Конечно, если вы примерно одного года рождения со мной или где-то рядом, я могу вам больше ничего не объяснять. Я ведь пока ещё не выжила из своего хлипкого гуманитарного ума окончательно, чтобы упрекать живой как жизнь фейсбук в том, что он затянул в свою трясину публику неограниченного умственного разнообразия, и всё же мне трудно справиться с досадой. Мои ровесники (а про ровесниц и говорить нечего) хорошо понимают, что такое натыкаться по шесть раз в сутки на цитаты из «Соло на ундервуде» или того же «Компромисса» в инфантильных блогах, любовно разукрашенных диким винегретом из духовных практик всех времён и народов вперемешку с натужной софистикой Пауло Коэльо. Это, так сказать, Довлатов и окрестности, а если попадётся сам по себе Довлатов, оприходованный нервной фанаткой, то совсем пиши пропало: такие с именем этим ложатся и с именем этим встают, сопровождая каждую порцию фото из модной кофейни неуместной цитатой из «Заповедника». Надобно признать, что кое-кого из любимых писателей я уже опоздала спасать из соцсетей, и теперь Сэлинджера, например, принято цитировать не по переводам Райт-Ковалёвой и Норы Галь, а прямиком по Бегбедеру. А всё потому, что никто вовремя не вломился в его, бегбедерову, мансарду на Рю де Фран Буржуа или где он там проживает, меняя подружек каждые три года, и не вынес оттуда все издания «Над пропастью во ржи» и рассказы о Глассах. Ну и ладно, скажете вы, пусть по Бегбедеру, хоть так, и будете правы, если не полезете в блоги, чтобы замерить уровень осмысления как Бегбедера, так и его персонажа. А замерив, тоже впадёте в отчаяние, как и я: никто из репостящих не даёт себе труда подумать, что там это ещё за рыбка-бананка такая. Что-то вроде котиков — по-моему, так они думают, и это вполне логичный ход рассуждений.
В истэблишменте тоже всё вполне логично и печально: Мединский глупо оговорился на «Довлатовфесте», Говорухин снял фильм по «Компромиссу», Дмитрий Быков предсказуемо назвал Довлатова «посредственностью», потому что его любят посредственности. Циничная секретарша Верочка из «Служебного романа», та вообще после всего этого задумчиво бы заметила: «Значит, хорошие сапоги, надо брать». Невозможно запретить министру культуры произносить глупости, как невозможно отобрать у кинорежиссёров все любимые книги, которые они гипотетически готовы попортить своим «вИдением». А уж если бы Дмитрий Быков, имея свободный доступ хотя бы к одному сломанному карандашу фирмы «Кохинор», вдруг взял да и промолчал на какую-нибудь актуальную тему, я бы просто решила, что он съел на завтрак знатного интроверта и социофоба Пелевина. Не знаю, как случилось, что среди этих зычных ораторов не оказалось Захара Прилепина, но в его молчании по довлатовскому вопросу я вижу добрый знак, а то бы не миновать нам ещё и патриотического дискурса в историю алкоголизма, который свирепствовал на Руси до пришествия Путина, выгрызая печень русским писателям (теперь-то они, ясное дело, все, как один, адепты ЗОЖ).
Но Мединский, Говорухин и Быков — это наши патриции, которых, к счастью, совсем мало. А есть ещё и плебс, то есть мы с вами. И часть из нас — очень большая — посиживает в соцсетях с неосознанной целью прокоптить небеса до тьмы египетской. И именно этой части, то есть нам, прекрасно удаётся всё вокруг себя обесценить, превращая в махровую попсу. Это наше самое любимое (после селфи, разумеется) занятие — публиковать на одной страничке цитаты из Тейяра, Довлатова, Шанель, Мандельштама и Камбербетча, с детским простодушием полагая их членами одного карасса. Но ведь нет, господа, нет карасса без вампитера, как нет колеса без оси, потому я и вновь и вновь бегу изменившимся лицом пруду из вашего фейсбука, унося с собой Довлатова, Сэлинджера и всех остальных «посредственных писателей», чтобы никогда и ни с кем больше ими не делиться.
Екатерина Спиваковская
