Чем обычно занимается семья неудачников в разгар кризиса? Правильно – переставляет мебель и переклеивает обои

 

Найти работу отцу семейства всё равно не удастся. Его жена отчаялась без существенных финансовых вливаний вернуть себе обаяние и привлекательность, а на сына-балбеса они оба махнули рукой – учиться тот никогда не станет, а так хоть носится по улице – вырастет здоровым.

Вот и в Российской Федерации – опять принялись обсуждать технологию укрупнения регионов «путем их объединения».

Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко заявила (цитирую по газете «КоммерсантЪ»), что в стране «удалось остановить сепаратизм. Идет работа по децентрализации власти, регионам передается больше полномочий. <…> Объединять субъекты РФ надо таким образом, чтобы в итоге получились более состоятельные, самостоятельные, имеющие потенциал экономического развития регионы».

Надо бы господам Мединскому с Чубарьяном поспешить с обнародованием единственно правильного учебника по истории и немедленно показать его Валентине Ивановне, может быть, тогда она узнает, что механическое объединение бедняцких хозяйств приводит к созданию агропромышленной отрасли только путем репрессий.

Лагерей и «продразверсток» избежать можно лишь при наличии хотя бы одного успешного элемента в каждом из этих новообразований. Но в том-то и дело, что успешных в России в настоящее время нет. А если даже и появятся где-нибудь ростки перемен – зачем им тянуть за собой все эти бедняцкие обозы? Ради расширения рынков? А где эти рынки? И появятся ли они вовсе после столь доблестного вхождения Отечества в ВТО?

Россия в целом и отдельные её территории с экономической точки зрения никому не интересны. Это необходимо признать. Только с политической точки зрения: Калининград – чтобы Восточная Пруссия вернулась в германское лоно, Дальний Восток – как регион для стратегического заселения его японцами и китайцами, Север – в преддверии освоения теплеющей Арктики цивилизованными районами, но до этого ещё полтора-два столетия.

Россия даже как поверхность богатых очень полезными ископаемыми недр становится никому не интересной, если в качестве обременения акционерам/арендаторам/завоевателям предлагается заботиться о её населении так же, как они заботятся о своем собственном.

Тогда зачем нужно это укрупнение?

Глава Совета Федерации заявила, что «в 90-е годы дробили регионы, получили карликовые субъекты, которые сидят на 80–90% на дотациях». Как дробным образом создавали регионы при Советах я помню, а как дробили в постсоветское время – нет. Если имеются в виду потешные автономные округа, получившие на короткое время экономическую самостоятельность, то их немного, и то этот процесс практически завершен – Пермь прибрала Коми-Пермяцкий, Красноярск – Таймырский и Эвенкийский, Камчатка – Корякский, Иркутск - Усть-Ордынский Бурятский, а Чита – Агинский Бурятский АО.

И это практически всё. Это не Саратов объединить с Волгоградом или Элисту с Астраханью. На примерах недоразвитых с экономической точки зрения автономных округов невозможно выстроить стратегию.

Фантазии по поводу сокращения управленческих расходов в условиях «укрепления вертикали власти» и отсутствия дорог смешны: расстояние между Самарой и, например, каким-нибудь Новым Ковыляем в Мордовии (а «аналитики» уже активно размышляют о том, что Меркушкин, мол, бы командирован в Самару для воссоздания Средневолжского края из Пензы, Ульяновска, Мордовии и Самары) настолько велико – не в километрах, во времени – что управление будет вестись по тому же принципу, что и сейчас президентские представительства в федеральных округах. А это означает лишь появление краевой надстройки. С декоративным сокращением «низовых» структур».

Почему от объединения Пензы и Самары следует ожидать появление новых рабочих мест? Каким образом присоединение Ульяновска к нашей малой Родине улучшится здравоохранение? Как потеря Мордовией самостоятельности будет способствовать разрешению «всех конфликтов», в том числе этнических (даже если принять во внимание рассудочность мордвы)?

Объединение возможно только на условиях целесообразности, а целесообразность – от понимания того, что управленческие структуры знают, как повысить экономическую эффективность и социальную защищенность. Понимания и знания – я подчеркиваю: понимания, а не веры.

Виктор Долонько

Рисунок Сергея Савина