Самарский губернатор попал, похоже, в самую трудную ситуацию за весь год своего правления. Он столкнулся с неверием народонаселения власти. Неверием массовым

 

Вот случай в Жигулевске. Горожане категорически против установки приборов учета ГВС в своих домах, хотя закон обязывает до 1 июля 2012 года обеспечить ими 100% жилого фонда. Причина – жители города стали получать квитанции с фантастически большими суммами за отопление и горячую воду. Причем только те, кто живет в домах, в которых установлены коллективные приборы учета.

Коммунальщики установили в этих домах стоимость кубометра горячей воды в два раза больше, чем при расчете по нормативу.

Что может думать рядовой налогоплательщик: все разговоры о том, что счетчики уменьшат наши выплаты за пользование водой – обман. Как только все поставят счетчики и коммунальная компания обнаружит, что денежные поступления у неё резко уменьшились, она поднимет тариф. Потому что цель компании, как и «крышующего» её государства – максимизация доходов, получаемых с населения, а не забота о его, населения, благе.

И логика в этом, нужно сказать, есть.

Есть логика, но есть и некоторое «но». Оно заключается в том, что толчок новациям в сфере жилищно-коммунального хозяйства – конёк губернатора Меркушкина. И тогда операция, которую провернули жигулевские водоканальцы, выглядит совсем не как акция обожравшихся рвачей.

Лет с полста назад это называлось коротким словом «саботаж». Стремление дискредитировать начинания, призванные упорядочить безудержное стремление канализационных маркизов к обогащению. Это не глупость, нет. «Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится».

Это не любовь к конспирологии. Это простой расчет и сопоставление «случайных» фактов. Кастрюльный… вернее, водопроводный бунт в Жигулевске очень удачно совпал с провалом инициативы об изменении процедуры выборов мэра и дал – я абсолютно уверен в этом – толчок к срыву операции «Счетчик».

Ну, не будут же власти переводить в судебное русло дела о «неповиновении» тысяч владельцев недвижимости, отказывающихся добровольно засовывать голову в тарифную петлю и ухудшать своё материальное положение.

Крах операции, крах первой серьезной инициативы губернатора в сфере «социальной» экономики.

Кстати, о совпадениях. В эти же дни гаишники, справедливо не желающие брать на себя ответственность за приключения водителей на самарских ухабах, дали предписание мэру перекрыть несколько «магистралей», находящихся в особо безобразном состоянии.

Ровно неделю назад мэр областной столицы оптимистично убеждал журналистов «Эха Москвы », что вокруг улицы Мичурина дело раздувают его недоброжелатели, что там в всё порядке, и, надо ведь, Мичурина – в том самом списке. Перекрыто восемь улиц, предписано за выходные привести их в порядок. Не приведут – нереально. Что дальше? Открыть – зачем это полицейским? Оставить закрытыми – подогреть уровень народного недовольства.

Прибавьте к этому «дорожный митинг» в Сызрани с объявленным намерением сжечь чучело мэра – не знаю, сожгли или только пригрозили.

Что может сделать Николай Иванович, когда очевидно, что хамское поведение коммунальщиков и дорожников с очевидностью – результат личной непорядочности и непрофессионализма, помноженный на следствия дыр в федеральном и местном законодательствах? Инициировать поправки в законы? Наверное. Только в случае с федералами – это длинный и тягомотный процесс с плохо предсказуемым результатом, а время – всегда друг саботажника.

Срочно сменить команды в муниципальных органах власти? Юридически это не совсем его компетенция, а ведут они себя, как будто вынырнули из бабушкиной присказки про глаза и божью росу. Взывать к совести, напоминать о душе… Пока конвой не выведет – кресла они свои не освободят.

Искать в «ближайшем резерве партии» – где гарантия, что молодые карьеристы лучше матерых.

Будете смеяться, но единственный путь у Меркушкина – стать «народным губернатором». Это не первоапрельский розыгрыш – перечитайте пост завтра, буквы не изменятся. Стать народным губернатором, обратиться к массам и «ударить по штабам» в пределах, допустимых законом.

Кстати, о законе. Вы всерьез сравнивали действующее законодательство, например, с теми правовыми нормами, что имели место в 37-м. Займитесь и убедитесь вслед за мной, что тогда  была мягкая и очень деликатная система. В сравнении с нынешней, конечно.

Так что по штабам есть чем и на основании чего ударить. Скажете, это будет жестом отчаяния? Отнюдь, действием человека, увидевшего край пропасти, куда ведут область азаровы, курылины, хлыстовы, их подчиненные. Если, конечно, его цели созидательные.

Виктор Долонько