Если жизнь малоначитанного человека полна удивительных открытий, которыми он бесконечно делится с друзьями (например, в возрасте пятидесяти лет он по чистой случайности восхищённо узнаёт, что Стендаля и Марка Твена на самом деле звали совсем по-другому), то жизнь человека начитанного – это незаслуженная и несправедливая ссылка на остров под названием Одиночество

Нормальные, не такие начитанные окружающие шарахаются от него, как черт от ладана: всем кажется, что он так много читает, а главное – запоминает наизусть целые фрагменты, лишь для того, чтобы унизить тех, кто этого не делает. Его манера дословно цитировать Кьеркегора кажется всем надменной распальцовкой, между тем сам он при этом выглядит абсолютно естественно, и это, как говаривала Королева в сказке про Алису, «вдвойне подозрительно». Его самые безобидные шутки - вернее, то, что он сам считает шутками, - звучат как ехидный намёк на полное отсутствие чувства юмора у собеседника. Свою устрашающую начитанность он распространяет в пространстве с легкостью кукурузника, пролетающего над удобряемой плантацией, и на вопрос, кажется ли ему жутким сериал про Декстера, лишь усмехается с благодушным сарказмом: «Какой еще Декстер? Страшнее сна Анны Карениной – с тем мужичком, грызущим стену, помните? – еще ни один кинорежиссер ничего не придумал!» Вы, конечно, ничего подобного не помните, поскольку все нормальные, неначитанные люди из «Анны Карениной» помнят – в самых общих чертах – эпизод гибели главной героини и какие-то анатомические неполадки с ушами ее мужа. При этом нормальные, неначитанные люди чаще всего обладают парадоксально высоким IQ. Это необъяснимая загадка природы. Вы можете вовсе не читать книг и быть при этом в прошлом гордостью школы с французским уклоном, круглым отличником и выпускником двух академий с красными дипломами, и, тем не менее, это не вы, а ваш начитанный собеседник, эта серая мышь с предпоследней парты, этот сутулый тихоня и близорукий троечник, этот лузер с зарплатой чуть выше прожиточного минимума, включая свет в помещении, рассеянно бормочет себе под нос: «Я не могу дормир в потемках». «Если ты такой умный…» - злобно цедите вы сквозь зубы и озадаченно осекаетесь: похоже, эта язвительная цитата из неизвестно кого – вообще единственное, чем вы можете ответить жалкому аутсайдеру, который усвоил школьный курс по литературе в миллион раз лучше вас, собравшего в этой жизни все грамоты, награды и прочие погремушки для вашего тщеславия. Нет, с начитанным человеком решительно никто не хочет иметь дела, и он проживает свою скудную на события жизнь в тотальном одиночестве, вечно хлюпая носом от непреходящей аллергии на книжную пыль. Так вот, я – именно такой человек. Я читала Элис Мунро задолго до того, как ее прочли члены жюри Нобелевского комитета.

Я произношу эту фразу с покаянной интонацией. Даже, можно сказать, с осуждающей, обратив осуждение на себя и только на себя. Примерно так же звучит при адекватном прочтении фраза «Он стрелял в немецких солдат». Да, я действительно читала Элис Мунро. Я не считаю, что она хоть в чем-то похожа на Чехова, но и не считаю, что она хуже Харуки Мураками с его овцами, норвежским лесом и пижонистыми парнями, которые носят запонки от Армани и ездят на «субару», на каждой десятой странице подробно описывая нечеловеческие муки, которые причиняют им блага цивилизации, меркантильность буржуазного мира и вообще весь этот пошлый комфорт. Мне особенно стыдно, что я читала Элис Мунро, потому что вот уже четвертые сутки пылают станицы – Интернет бухтит, как зловредная свекровь: да кто такая эта Элис Мунро? Как она смела получить Нобелевскую премию, если я, я, я, который всегда в курсе всего на свете, слыхом не слыхивал о ее существовании? Да разогнать это жюри к чертовой матери и набрать новое, свободное от конъюнктуры и с незашоренными взглядами!

Это очень хорошая мысль – обезглавить Нобелевский комитет и послать в Стокгольм кучку умных блогеров. Среди них обязательно должна быть парочка дзен-буддистов, умелых чакрооткрывателей, которые слыхом не слыхивали про писателя Сэлинджера. Отправить туда же тонких ценителей музыкальной классики, не догадывающихся, что их задорную любимицу Кармен, ввинчивающую мужчин каблучком в плодородную почву Севильи, за тридцать лет до появления оперы Бизе придумал писатель Мериме. Хорошо, если в жюри Нобелевского комитета окажутся люди с так называемой гражданской позицией, которые считают, что Гюнтера Грасса надобно судить за сотрудничество с Ваффен-СС, а его произведения запретить к публикации. Особой удачей следует считать, если туда войдет горячо любимая мной разновидность интернет-пользователей, которые с апломбом называют Диккенса и Голсуорси «третьесортными писателями» - что-то подсказывает мне, что это именно те самые пользователи, которые считают первосортным писателем автора экранизированного бестселлера «Ешь, молись, люби», чью фамилию я не знаю, да и знать не хочу.

У начитанного человека много грехов. Намного больше, чем у всех остальных. Он может игнорировать моральный облик талантливого поэта, например, только потому, что этот поэт – талантливый. Он может не обращать внимания на скверный нрав писателя, прощая ему все из-за одной-единственной фразы в конце романа. Начитанный человек вообще, как правило, зануда и синий чулок. Если бы меня вдруг спросили, кому бы я дала Нобелевскую премию в области литературы, я бы не задумываясь ответила: Джулиану Барнсу или Даниилу Гранину. Но я не вижу ровным счетом никакого цинизма в том, что ее дали неизвестной в «просвещенной» России канадской писательнице. Просвещенная Россия ничуть не обеднеет по части просвещенности, если даст себе труд читать что-то еще, помимо звонко распиаренного литературного мусора. Может быть, обнаружив, что в мире есть не только модные, не только актуальные, но и просто хорошие книги, просвещенная Россия научится наконец получать удовольствие от самого процесса чтения и станет менее спесивой в своей самооценке. И, кстати, зачем буддистам Сэлинджер, я уточнять не буду, чтобы не возбудить к себе еще большей ненависти со стороны нормальных, неначитанных людей – да и Гугл пока еще никто не отменял.

Екатерина Спиваковская

*«По соседству с Элис» - название композиции группы «Smokie»