Поздравляю вас, люди! Мы очередной раз справились! Откопались, отковырялись, отряхнулись — в общем, справились с очередным стихийным бедствием под названием «снегопад».

Спасибо вам, люди! Спасибо тем двум мужикам, которые откапывали мой паркетник во дворе, когда я забуксовала со спящим сыном в машине. Наученные опытом, они лопаты держат под рукой.

Спасибо трем встречным джипам и еще двум не-джипам, которые, стоя за мной, ждали, пока бабка по автомобильной колее на въезде во дворы дотрусит до дома. Бабка, увидев, сколько авто берут ее в клещи, сделала очередную отчаянную попытку взобраться на тротуар, но у нее опять не хватило растяжки перелезть через вал из снежной каши, и она, испуганно вжимая в плечи головенку, покрытую шерстяным платком, рванула к намеченной цели, буксуя на льду, который был под снегом. А когда поняла, что иномарки давить ее не собираются и что вся эта армада дорогущей техники терпеливо и вежливо ждет, когда она, в своем столетнем пальтишке, пройдет, она начала кланяться во все стороны, прямо на бегу...

Спасибо парню в красной куртке, который поймал в красивом и невероятном броске падающую беременную женщину на тротуаре у перекрестка улиц Мичурина и Масленникова. Если бы не старики, дети и беременные, было бы даже смешно смотреть тот балет на льду, который там танцевали все без исключения прохожие. Сколько разных способов преодоления этого бесконечного тротуара было изобретено! Кто-то пытался пройти на скорости — но ноги вязли в каше. Кто-то шел мелкими шажками, но нога отказывалась стоять на льду, который был под снегом. Кто-то шел вдоль заборчика. А та беременная — она шла почти как Христос по водам Гефсиманского (если не ошибаюсь) залива: плавно и вдохновенно. И начала падать, уже почти добравшись до перекрестка. Каким зрением это смог увидеть парень, стоящий к ней почти спиной, я до сих пор не могу понять. Но ведь увидел, поймал, успокоил, перевел через дорогу... Спасибо ему — от имени всех уже беременных и еще небеременных женщин!

Спасибо охраннику Федерального казначейства, который, вопреки инструкциям (я так думаю), открыл шлагбаум, чтобы встречная «Ауди» могла въехать туда задом и пропустить вереницу машин, скопившихся в узком проезде у школы №16, который на моей памяти не чистили никогда в жизни. И все родители, которые привозят детей в садик напротив или на занятия в школу (ведь суровая правда жизни в том, что многие живут довольно далеко), встречаются лоб в лоб в этом узком проезде, где разъехаться нет никакой возможности, только пятиться много-много метров до ближайшего перекрестка.

Одним словом, мы справились! Кто-то охал и матерился, но те, кого я видела — помогали, выталкивали, выкапывали, ждали... У меня было ощущение, что весь город дружно друг другу помогает — помогает, вопреки или, точнее, наплевав на существование специально предназначенных для этого муниципальных служб. Потому что об их существовании в эти дни я догадывалась лишь по сводкам новостей. Может, где-то там они и работали, но мы — тут, у себя, где мы живем, на нашей грешной земле — мы справились со снегопадом сами.

А потом, весной, мы, надев резиновые сапоги до колен и, зачерпывая ими воду, справимся с наводнением, когда не вывезенный с улиц снег с реактивами потечет в Волгу. Потом мы справимся с пылевой бурей, которая случится, когда в одночасье улицы высохнут. И пока на деревьях не вырастут листья, в воздухе будет висеть песок с реактивами, которые рассыпали зимой для борьбы с гололедом, но не счистили. А закатное солнце будет раскрашивать этот пыльный туман красным и оранжевым, и желтым. Мы продышимся, прочихаемся, выстоим. Потом вырастут наши дети, которые пьют эту воду и дышат этим воздухом... И мы справимся — даже не надейтесь. Потому что мы умеем помогать друг другу. Собственно, вы, дорогие наши муниципальные службы, нас этому и научили. Сказать вам, что ли, спасибо за это?

Дарья Григорьян