Невероятные приключения итальянца в российском детсаду

 

- Федя, возьми деньги! У тебя так вкусно было, спасибо! - дядя Антон протягивает четырехлетнему Федору деревянные фишки и выходит из его «итальянского кафе», где готовится «всамделишная» итальянская пицца. О том, что в нашем садике появился какой-то дядя Антон, за ужином поведал нам сын. И добавил, что учит этого дядю Антона говорить слова, когда все спят: сончас наш мальчик игнорирует уже давно.

На поверку выяснилось, что Антонио Мининни по-русски говорит просто превосходно — для иностранца: в итальянском университете русский преподают хорошо. По крайней мере, падежные окончания и род существительных не вызывают у него никаких затруднений. Выдает произношение: л - «среднеевропейское» да наше не поддающееся никаким законам ударение. Но с детьми это общаться не мешает.

Русский лучше, чем арабский

В Самарский вальдорфский детский сад Антонио попал очень даже просто — по европейской добровольческой программе. Ему хотелось попрактиковаться в русском языке, и он очень обрадовался этой заявке. А вообще русский он стал учить, потому что искал что-нибудь... Тут Антонио старательно подыскивал слово:

- Да, экзотическое. Хотел даже арабский — но это слишком. Экзотическое искал, потому что в Италии нет работы.

- Ну и как наш язык?

- Русский трудный. Но его легко учить, если влюбишься.

В русский Антонио влюбился, когда читал книги. У него даже любимая появилась: Достоевский «Записки из подполья». Конечно, читал на итальянском, но на русском тоже когда-нибудь обязательно прочитает. Просто он не хочет в словарь все время за переводом лезть, по контексту старается догадываться. А когда Достоевского читаешь, там сразу не понимаешь 4-5 слов — сложновато догадаться. Так что без словаря пока получается читать только сказки — на радость детям.

Улыбайтесь, господа!

Который раз удивляюсь этим иностранцам. Спросишь их с подвохом: что вас... ну... удивляет в нашей стране? И думаешь: сейчас про дороги скажут, про дома облезлые. А они в ответ:

- Мне надо подумать.

И думает после этого так, что видно — не слова политкорректные подбирает, действительно, думает: что тут удивительного? Наконец, когда мы почти что уже решили, что наша страна — совсем обычная и ничем тут итальянца удивить невозможно, Антонио светлеет лицом: вспомнил!

- Когда я захожу в магазин, они мне не улыбаются, не говорят «здравствуйте» или «до свиданья». Мне сказали, что тут это нормально, но это... это...

И дальше с итальянской экспрессией:

- Неправильно!

И после этого я понимаю, чем он «покупает» наших детей. Покупает совершенно искренне и наверняка неожиданно для себя. Он им улыбается. Просто слушает их с улыбкой. Улыбка это немножко... ну как у близорукого человека: Антонио ведь не просто слушает, он же еще и старательно понимает не всегда отчетливую детскую речь. И дети считают, что он это им так улыбается. И ведь на самом-то деле дети правы. Просто у этих иностранцев воспитание такое: улыбаться людям от души.

И все смотрят...

Вообще Антонио из Бари.

- Вот отсюда — он показывает на красную пятку своего полосатого носка. Итальянцам с географией повезло.

Самара — не единственный город в России, где он был. Он еще ездил на полугодовую языковую стажировку в Москву, а еще — на несколько дней в Питер в турпоездку. Конечно, говорит, что Питер (он его прямо так Питером и называет) красивее: архитектура... Но в целом наши города отличаются вовсе не этим.

- В Самаре все на меня смотрят — что я иностранец, - Антонио говорит «смотрЯт», с ударением на последнем слоге. - Когда я иду по улице - смотрят, когда захожу в магазин - смотрят. В Москве и Питере к иностранцам уже привыкли.

«В России дети не говорят плохие слова»

В детском саду Антонио сначала определили на кухню помощником. А потом случайно увидели, как он играет с детьми — серьезно, абсолютно веря в их придуманную реальность. Уже много лет назад он ездил в Англию, жил там в семье, присматривал за ребенком («да-да, бэби-ситтер» - совместно вспомнили мы, как это называется). А еще у него есть...

- У нас это «кузен», а у вас это по-другому называется. Я часто с ним играю.

Наблюдать за тем, как он возится с ребятишками, занятно: Антонио умудряется со своим «метр девяносто» как-то сложиться и уместиться в детском домике и с интересом укладывать там с девчонками кукол спать. Хотя, конечно, любит играть в паровозики и печь печенье — есть такое занятие в этом садике. А наших детей он называет спокойными:

- Я даже не ожидал. В Италии они более бешеные, и даже пятилетние могут говорить плохие слова — не смотрят, что рядом взрослые. Здесь не так. Хотя, может, здесь садик такой...

«Тут немножко маленькие зарплаты»

В Самаре Антонио поселили к двум молодым парням - на год старше его.

- Это для меня был сюрприз, что мы живем без взрослых, — говорит 24-летний Антонио. - Но мне больше нравится так. Все люди, с которыми я тут общаюсь, очень открытые и доброжелательные.

Недавно он сказал своим друзьям: «Я не буду оставаться в России. Я знаю, что тут немножко маленькие зарплаты, надо много денег, чтобы тут жить. Поэтому я хочу работать в фирме переводчиком, где есть экспорт-импорт. Но работа обязательно будет связана с русским языком: я понял, что это моя дорога, мой путь, мне надо идти по нему...».

Антонио пробудет до августа. Потом уедет, оставив нам эту блестящую идею. Я не знаю, смогут ли европейские добровольцы работать в обычных детских садах, но ведь это такой шанс для российских детей! Шанс научиться улыбаться людям.

Дарья Григорьян