Фестиваль прессы стремится быть разным, но всегда получается немного одинаковым

 

В прошлом году он был посвящен двадцатилетию журналистского образования , а в этом году – детям, из которых при определенных условиях всегда можно вырастить журналистов. «Пусть всегда буду я!», - лозунги на промо-афишах, очень удачные, потому что так думает о себе не только ребенок, но и каждый взрослый, если он не находится в состоянии клинической депрессии и не глотает прозак как заведенный. Но такие граждане в Струковский сад не ходят, а зря.

Массу впечатлений от фестиваля получают заходящие в парк со стороны Волги. Именно здесь меж  вековых (ну, или чуть моложе) деревьев растянут роскошный транспарант «Тюрьма и Воля», и с набережной это смотрится очень экзотично. 

«Тюрьма и Воля», многотиражная газета ГУФСИН по области,  традиционно занимает место на нижней террасе парка, тут предлагаются к продаже изделия тюремных мастерских и раздают картофельный суп. Фестиваль посвящен детям, дети супа не хотят, но некоторые родители и примкнувшие к ним охотно вкушают, скребут пластмассовыми ложками по пластмассовым мискам. В полдень раздаются торжественные выстрелы. Не совсем понятно, что знаменуют они на территории ГУФСИН.  Шаг вправо, шаг влево считаю за побег, прыжок на месте – за провокацию?

Дети выстрелами довольны и вообще довольно бурно интересуются оружием, представленным не только ГУФСИН и ГУ МВД, что хоть как-то можно объяснить, но и телеканалом Самара-ГИС, что объяснить сложнее. Дети интересуются постовым, изготовленным из воздушных шаров на площадке милицейской газеты «Право». Дети пинают постового ногами, постовой покачивается, сохраняя приятную улыбку слабоумного. Рядом  на развале вольно разложены «Взрывные устройства, изъятые из незаконного оборота». Дети рассматривают странного вида бомбы и бомбочки.

Дети карабкаются на старинный милицейский мотоцикл желтого цвета, с криками раскачивают его, изображая быструю езду и даже погоню.

На центральной площадке проводится официальное открытие. Шикарная Ирина Цветкова поздравляет присутствующих с праздником: «Поистине солнечный фестиваль! Потому что сегодня прекрасная погода и много детей! А дети – это наше все! Дети, мы вас любим! А вы нас любите?» Дети нестройно соглашаются. Ирина Цветкова зачитывает приветственный адрес от губернатора. Следом выступает Александр Фетисов, одетый неформально. Почетными гостями и именинниками  на сцену выходят Александр Барышев и Валентина Симатова. Мэра обещают позже. Солнце печет. Дети исполняют танец  многонациональной дружбы. Юбки народов Поволжья взлетают.

Из многочисленных самарских СМИ представлены несколько: телекомпании «Терра» и «Самара-ГИС», тройка радио (Самара-Максимум, Кот-ФМ, love-радио), «Волжская Коммуна», «Самарская газета», «Социальная газета», уже упомянутые и наиболее густо населенные «Тюрьма и Воля» и «Право». Зато присутствует Общественный Совет при ФСКН, Дом дружбы народов, какие-то банки, штуки три: нарядные труженицы в белых блузах  распространяют рекламные буклеты и призывают держать деньги в сберегательных кассах.

Начинаются костюмированные представления на площадках, иногда даже с участием животных – немецкая овчарка показательно ищет мнимые наркотические вещества, а еще гуляет человек с питоном и обезьянкой. Музыкальные сопровождения немузыкально накладываются друг на друга. И дети, всюду они.

Многодетная мать, полная сил узбечка в шелковых шароварах, транспортирует чад – один в коляске, двое-трое других держатся за коляску, еще один неопределенного пола на руках, и все они плачут.  Дети плачут, включая самого взрослого, крепкого мальчонку в полосатых шортах и почему-то пилотке. Мать увещевает их на родном языке, время от времени вкрапляя русские слова: хороший мальчик, выпороть ремнем, плохая девочка, высморкайся, выпороть ремнем. Узбекский язык лишен таких понятий, как выпороть ремнем?

На фоне некоторого привычного абсурда метко бьет поддых театрализованное представление  клуба молодых инвалидов «Опора». Новокуйбышевское объединение молодых людей с ограниченными возможностями, и их родителей, конечно.  Ребята располагаются непосредственно на траве, как будто это пикник, вокруг декорации, реквизит - склеенная из бумаги газовая плита, волшебное дерево, пушистые кошачьи хвосты.  Синдром Дауна, аутизм, церебральный паралич, тяжелые нарушения двигательных функций.

В романе Макса Фриша  «Назову себя Гантенбайн», помимо собственно сюжета, есть несколько маленьких историй, побочных и не имеющих ни к чему никакого отношения: один человек ошибочно считает, что жить ему остаётся один год, другой читает в газете собственный некролог, важный государственный чиновник чувствует себя обманщиком, занимающим чужое место. Он уверен, что мир не догадывается об этом лишь по недоразумению и, чтобы его не разоблачили, аккуратно каждый день играет роль чиновника, так и умирает. И никто, ни один человек так и не догадывается о том, каким самозванцем он себя чувствовал себя всю жизнь.

Так вот и на фестивале. Наблюдая за выступлением двух девочек из клуба «Опора», чувствуешь себя самозванцем, не на своем месте, фальшивомонетчиком и преступником, переходящим границу по поддельному паспорту. Понимаешь, что надо немедленно написать о клубе самую лучшую статью, какую сможешь, чтобы не подошли к тебе сзади и не шепнули в ухо: ты все врешь. И быстро заканчиваешь фестивалить, и записываешь телефон руководителя. А мэр приезжает позже, как и обещал, – к закрытию. Не обманул. Юбилейный фестиваль (20 лет вместе!) прессы завершен, все получилось.

Наталья Апрелева