Известный российский эксперт, политолог, руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики Александр Кынев специально для parkgagarin.ru оценил тенденции и перспективы выборов депутатов Государственной думы РФ 4 декабря 2011 года

- Александр Владимирович, чего Вы ожидаете от организации этих выборов по сравнению с выборами 2007 года, будут ли они отличаться большим количеством нарушений, о каких тенденциях уже можно говорить?

- Различия связаны с изменением социально-политической среды, то есть очевидным снижением рейтингов и руководителей государства, и партии власти. С другой стороны планы «по процентам» для администраций никуда не делись. Еще одно — за это время были «демонтированы» сохранявшие еще свои посты в 2007 году избиравшиеся губернаторы, бывшие во многом харизматичными политиками (сейчас на их место пришли люди непубличные, непопулярные). В таких условиях совершенно очевидно, что когда реальные, «живые» рейтинги снижаются (и региональные рейтинги за это время снизились в массовом порядке, и федерального центра, и партии власти), а требования получить процент определенный никуда не делись, это означает только одно. А именно, что вот эту «вилку не соответствия» пытаются решать с помощью разнообразных манипулятивных технологий, и в виде давления, и в виде фальсификаций, и в виде каких-то иных вариантов.

Поэтому я думаю, что вот именно это ключевой фактор — растущее несоответствие заданий, которые ставит себе вертикаль и тех возможностей, которые она может позволить себе реализовать. Мы видели, что это вызывает нервозность, истерику, попытки метаться. В течение последнего года пытались то решать проблему раскрутки каких-то сателлитов, в надежде на то, что если самим не хватит процентов, то подтащим к себе сателлита и доберем нужный процент. То попытки максимально закручивать гайки. И постоянно мы видим метание между этими стратегиями в разные стороны, то есть, никакого понимания о том, что их спасает на самом деле, нет.

Мы видим, что таже самая история с народным фронтом, с его «раскруткой» и внезапной «закруткой» назад, что никакой четкой стратегии у них нет, она у них меняется чуть ли не каждый месяц, и они мечутся то туда, то сюда. И это на мой взгляд, главная особенность этой кампании.

Если для всех предыдущих федеральных циклов сверхидея кампании, вокруг которой шла вся основная агитация, она определялась уже за несколько месяцев до выборов довольно четко, то сейчас у них этой сверхидеи нет. Есть сверхидея направленная против партии власти, звучит она так: голосуй за любую партию, кроме «партии жуликов и воров». Вот никакого ответа на эту альтернативную идею электоральной мобилизации у них нет. Кстати, у оппозиции как раз в прошлый выборный цикл никакой такой сверхидеи как раз не было. Сейчас она есть. В этом радикальное отличие выборов 2011 года от предыдущих кампаний.

- На сегодняшний момент (интервью датируется 10 сентября с.г.) как Вы оцениваете шансы политических сил?

- Что касается прогнозов, то в следующей думе будут те же скорее всего четыре фракции, но с изменившимися весовыми категориями — у кого-то будет больше, у кого-то меньше, но вероятно, это будут те же партии.

- Есть ли у Вас какое-то представление об особенностях выборов в области на основании той информации, которой Вы владеете?

- Не думаю, что ситуация сильно отличается от общероссийского контекста. Думаю, с одной стороны, ситуация стала хуже для российской оппозиции, возможностей стало меньше. С другой стороны, и поддержка власти (населением — ред.) стала меньше. Все это вместе и определяет некий кризис жанра и кризис технологий. С другой стороны, результат на выборах в губернскую думу будет сильно зависеть от возможности привлечения политическими силами под свои знамена известных популярных фигур, ну, известно, например, что Матвеева поддерживают коммунисты. За каждым известным человеком есть какая-то определенная локальная группа избирателей. И кто сможет создать самое удачное сочетание в своих списках таких людей с их группами поддержки, тот будет иметь бонус на выборах в губернскую думу.

Как показывает практика, когда поле сжалось и голосовать не за кого, даже партии, ведущие вроде бы слабую кампанию, зачастую получают значительный результат — люди голосуют не «за», люди голосуют «против». Это феномен очень многих авторитарных режимов.

То есть, какая из оппозиционных партий получит больше голосов, зависит, во-первых, я уже сказал, от качества состава списка, во-вторых, от качества предвыборной кампании и наконец, от качества контрагитации. Грубо говоря, кого будут «мочить» больше, кого «меньше». Если какая-то партия в регионе в большей степени оппозиционная станет центром этой контрагитации, то возможно часть голосов перетечет от нее к другим оппозиционным силам. Но власть в любом случае их не получит. Как показывает практика, активная кампания против коммунистов или эсэров в ряде регионов весной привела к резкому росту голосов ЛДПР. Не исключено, что мы сможем увидеть нечто подобное и осенью.

- А как Вы вообще расцениваете Самарский регион — здесь существуют развитые демократические тенденции, или, наоборот, консервативные или патерналистские может быть?

- Ну есть Самара как город, есть Тольятти как город, есть региональная периферия — и конечно, ситуация несколько отличается. Но в целом, если раньше Самара была более конкурентным регионом, то сегодня, вошла в среднестатистическую группу и даже отличается в чем-то в худшую сторону.

- Почему?

- Потому что если судить по качеству проведения местных выборов, например, в городскую думу и еще ряд местных советов осенью 2010 года, они стали одними из самых скандальных по России. Степень жесткости отсева оппозиционных кандидатов — ну такая ситуация была еще может быть в двух-трех регионах, до такой степени маразма мало где доходили.

- А с чем все-таки эти изменения можно связать?

- Я думаю, это связано с личными качествами конкретных чиновников, которые все это организуют и курируют.

- То есть, меняется руководитель, меняются и выборы?

- К сожалению политика в России еще во многом остается персонифицированной...

- И последнее — как вы относитесь к официально публикуемым социологическим данным, рейтингам?

- В России нет независимой и свободной качественной социологии. Поэтому любая социолог,ия которая появляется публично, она появляется, потому что она кому-то нужна. Потому что у социологов нет денег просто так проводить опросы из любви к искусству. Они проводят опросы по-чьему-то заказу, за счет каких-то бюджетов. Если эти данные появляются в открытом доступе, значит заказчик не возражал.

- Реальный рейтинг «Единой России» сейчас, по Вашему мнению, какой?

- Ну, я сейчас, в период активной избирательной кампании не хотел бы называть никаких цифр, я лишь ставлю под сомнение те данные, которые в связи с этим появляются в открытом доступе.

Подготовил Роман Хахалин

Фото - svobodanews.ru