Пятый этаж

Мою с дочкой полы в подъезде: настала наша очередь, и соседка накануне победоносно передала нам переходящее ведро с тряпкой. Наш пятый этаж — там чище всего — отдаю дочери для практики. Моем по-старинке, тряпкой: шваброй мыть я так и не научилась, а современные поломоечные устройства кажутся неуместными в нашем хрущевском подъезде с квадратиками какого-то  советского напольного покрытия, которое постоянно приклеивают заботливые хозяйственные дедушки. Подъезд у нас образцовый: военные пенсионеры в основном живут.

Некоторое время наблюдаю, как мое восьмилетнее чадо, пыхтя и кряхтя, елозит тряпкой по полу. Тряпка слишком длинная, она слишком уж ее расправила — и теперь мокрая ткань прилипает к полу, дочь встает враскоряку, пытаясь сдвинуть ее, сгибает смешные, как у олененка, коленки вместо того, чтобы поднять кверху тощую костлявую попу, как делали это в свое время ее пра-пра-пра- и пра-пра-прабабки. Скоро я не выдерживаю, и начинается урок. И за мной встает череда моих учителей: мама, которая учила меня «глазками делить пол на квадратики», чтобы потом удобно помыть каждый. Бабушка, у которой мы с двоюродной сестрой мыли подъезд, когда нас сдавали ей на летние каникулы. А за ней — моя прабабушка, которая заставляла мою маму перемывать всю квартиру, если вдруг обнаруживала пыль под кроватями, на которых острым уголком стояли подушки, накрытые накрахмаленной накидочкой.

Четвертый этаж

Начинаю подсказывать дочке, как удобнее брать тряпку. Перехватывает — не так! Вот сюда руку! В другую сторону пальцами! Дочка входит в ступор, я начинаю заводиться. Но в подъезде учить хорошо: акустика такая, что не поорешь. Этот факт заставляет меня сдерживаться, что, в свою очередь, подталкивает к верному педагогическому решению. Беру своими руками ее руки, переставляю, как мне надо, тяну вверх за попу, придавая своему творению совершенный вид. С позой разобрались. Дальше осваиваем мамины «квадратики»: как разделить пол на части, в каком направлении мыть каждую... И вот тут, кажется, я начинаю осознавать, что мытье полов — это наука, и пол на самом деле моют не руками, а головой, просто с возрастом мы перестаем это замечать.

Я вспоминаю, как мы однажды мыли с ней подъезд зимой. В ведре пенились реагенты, которые с улицы нанесли на подошвах все жильцы, включая нас. А мы с дочкой учили таблицу умножения: по порядку и вразнобой. И я подумала: а вот эти школьные знания, за которые мы так терроризируем наших детей — помогут ли они моей дочке в жизни? Ну таблица умножения — ладно. А вот, например, геометрия? Сможет ли человек с отличным знанием геометрии разделить пол на квадратики так, чтобы его можно было легко, быстро и качественно помыть? По идее, наверное, сможет — ведь математика развивает интеллект. Ну а может, и нет — если человеку специально не объяснили, что геометрия — это для жизни, это чтобы пол мыть, дочку учить, а вовсе не для оценок.

Третий этаж

Иду выливать грязную воду на улицу под мальвы выше моего роста, за которыми вечером на лавочке будут прятаться в засаде бабки, обсуждая прохожих. На уровне второго этажа, радостно повизгивая, бесшабашно играют в догонялки стрижи. Забираю у дочки тряпку и перчатки, начинаю мастер-класс. Выжимаю тяжелую ткань — и вижу, как мои руки повторяют в точности мамины движения. Говорят, раньше в Индии женщины йогой не занимались — йоги им дома каждый день хватало. Итак, учись, дочь, глазками: таз (попу, в смысле) вправо, ноги не отрываем, растягивая внутреннюю поверхность левого бедра, руки — плечи свободные, расслабленные — просто тянутся за телом, в конце делая закругляющее движение. То же самое в обратную сторону.

- Это как танец, смотри! - вдруг осеняет меня. При слове «танец» дочка оживляется — это ее язык, на хореографию она ходит с четырех лет. Я мысленно в своей личной педагогической ведомости ставлю себе плюсик.

Второй этаж

Сейчас летние каникулы, со школы прошел уже месяц, мы все отоспались, поэтому встали чуть позже солнышка — в шесть утра, но из-за урока задерживаемся, соседи начинают идти на работу.

- Бог в помощь! - идет дедушка с третьего этажа.

- Бог в помощь! - спускается через какое-то время сосед с четвертого.

- Это что еще за «богпомощь»? - подозрительно спрашивает дочка. Объясняю. Отправляю заскучавшую уже девчонку домой, к ее желанным книжкам. И понимаю, что без таблицы умножения человек все-таки может прожить. А вот без этого танца, который передается из поколения в поколение — без этого танца, кажется, человечество погибнет. И дело вовсе не в гигиене и санитарии. Просто должно быть такое, что передается только от человека к человеку, от отца к сыну, от матери к дочке — и никак больше, как этот вечный женский танец попой кверху, или у плиты, или с младенцем на руках. Потому что именно так идет жизнь.

Вознесение

Домываю крыльцо и возношусь наверх — на свой пятый этаж, почти не касаясь сандалиями еще влажных ступенек, как во сне про полеты, когда тебя несет какая-то внутренняя сила и даже ничем шевелить не нужно. И пахнет гулкими школьными коридорами — когда уходишь из класса позже всех, а техничка домывает полы, сердито сопя в твою сторону. И кажется, что несколько поколений моих бабок глядят на меня из-под хрущевского потолка. И я ощущаю себя дочко-матерью — вот так сразу, слитно, потому что впервые, пожалуй, понимаю, что значит — быть матерью дочки. И еще понимаю, что закончен очередной урок — урок образования женщины. Ведь именно так женщины и образуются.

Дарья Григорьян