Это только кажется, что сварить айвовое варенье – раз плюнуть. Нарежете айву слишком крупно – разварится в кашу, слишком мелко - варенье будет жестким и «зацукаченным».

Чуть переложите сахара – исчезнет свойственный айве терпкий аромат, положите недостаточно – варенье получится жидким и анемичным, а кусочки фруктов всплывут на поверхность, оставив под собой разочаровывающие глубины пустого сиропа. Так и просится на язык какой-нибудь штамп наподобие « опытные хозяйки хорошо знают, что…»

Для меня всегда было секретом, откуда опытные хозяйки так хорошо все знают. То ли источники информации у них не те, что у всех, то ли они ее, информацию, черпают прямиком из самой айвы, но только если бы опытные хозяйки были обычными людьми, которые озираются вокруг себя в поисках правды, они бы сели и заплакали, утратив все свои сакральные знания о жизни ровно за одну секунду. По крайней мере, со мной именно это и случилось, когда я прочитала на сайте ГУ МВД России по области о том, как полицейские шерстили студенческие общаги на предмет выявления злостных курильщиков и пьяниц. Рейд прошел удачно. Хорошие студенты, сообщает сайт, вели себя прилично, не курили, готовились к занятиям, пия чай (так и вижу эту розовую идиллию в неотапливаемых стенах Аэрокоса). Плохие позволяли себе курить на крыльце общежития, что строжайше запрещено. Самые плохие, застигнутые в количестве пяти штук на месте преступления, употребляли алкоголь по случаю дня рождения сокурсника. Мало того, «в комнатах некоторых студентов можно обнаружить рюмки, у одних молодых людей правоохранители нашли в холодильнике вино». При этом не следует думать, что полицейские оказались такими уж бездушными сатрапами. Напротив, когда студенты СамГТУ пожаловались им на отсутствие душа в общежитии, этот факт настолько пронзил блюстителей порядка, что они пообещали студентам немедленно заняться этой проблемой. «В целом, - радостно рапортует сайт ГУ МВД России по области, - результаты рейда показали, что студенчество открыто для сотрудничества с правоохранительными органами и относится с уважением к законам своей Родины и к правилам общежитий, в которых проживают. Подобные рейды будут проводиться и в дальнейшем, так как они служат диагностическим и профилактическим целям, а также налаживанию диалога между молодежью и государством».

Вот и я, кстати, обеими руками за диалог, а не за монолог. Я ведь как всегда рассуждаю: если курение убивает, а добро побеждает зло, то почему же нам всем дружно не предпочесть добро – курению? Откуда среди нас столько самоубийц? Наверное, стоит поинтересоваться у опытных хозяек, которые одновременно смогут растолковать мне, какими документами санкционируется обыск холодильников в студенческом общежитии и штраф, наложенный на участников праздничной вечеринки, мирной, без мордобоя и порчи имущества. Равно как и объяснить мне, где же все-таки заканчивается «моё» и начинается «чужое».

Нет, ну понятно, что там, где все общее, а следовательно – ничье, все происходит без санкций. Студент, строго говоря, тоже никому не принадлежит, он общий. В наших больницах до сих пор действует обычай санитарного шмона холодильника, в котором пациенты хранят свои обезжиренные йогурты и минералку. Если вдруг строгая медсестра с гестаповским блеском в глазах ликвидирует запрещенный продукт, мало кто посмеет ей возразить: мол, я тебя не уполномочивал выбрасывать на помойку мой ланч! Так, кости перетрут в палатах и забудут до следующего раза. Почему? Да мало ли. Во-первых, страшно: в больнице мы все одинаковое быдло, притом ослабленное хворью, а медсестра – власть. Во-вторых, неохота. В-третьих, никто не знает правил игры: а вдруг медсестра действительно – власть?

Мне кажется очень сомнительным, что подобные игры в казарму – внезапные проверки с попыткой посягательства на частную жизнь – ведутся по правилам. Что, если ко мне домой вдруг явятся господа полицейские с целью проверить, не курю ли я в комнате, битком набитой пожароопасными книгами и мебелью? Или, скажем, захотят оценить содержимое моего холодильника, чтобы узнать степень свежести продуктов, которыми я кормлю ребенка? Внутренний голос подсказывает мне, что одним лишь благим стремлением «наладить диалог» между мной и государством проверяющие не обойдутся, потому что я непременно захочу возразить такому способу налаживания диалога. Возражения мои будут просты и отчасти печальны, ибо я тоже хотела бы наладить диалог между собой и государством, но не вижу необходимости делать это посредством установления тюремных правил на моей территории. Удастся мне возразить или нет – второй вопрос. А первый состоит в том, что студент из общежития даже захотеть этого не вправе, как не вправе он рассчитывать на нормальные бытовые условия в виде душа.

И если бы я была опытной хозяйкой, я бы сказала, помешивая деревянной ложкой кипящее варенье из айвы: слушай, государство, да хватит тебе меня шантажировать. Сколько живу, столько слышу: тут не пей, там не кури, веди себя тихо, стой в очереди и не рыпайся. Надоело ты мне, государство приставучее. Я и так себя веду вполне законопослушно, так лучше прояви свою трепетную обо мне заботу, тогда, уверяю тебя, и диалог наш пойдет, как по маслу. Сделай что-нибудь для меня просто так, из любви, ничего не требуя взамен. Зарплату повысь, медиков за шкирку встряхни, пандусы для инвалидов построй – только не эти муляжи под углом в 30 градусов, как ты уже в спешке для рапорта построил, а нормальные, чтобы живой колясочник мог туда въехать.

И студентов оставь в покое, не фарисействуй, будто тебя сильно беспокоит их здоровье, пожарная безопасность и нравственное совершенство. Тебе, государство, все это давно по барабану, лишь бы галочку поставить. Ну, так ставь скорее свою галочку и оборудуй же людям душ, наконец, а то как же они к тебе на выборы немытые пойдут?

Екатерина Спиваковская

Фото - Елена Лебединская