Материалы

Вчера, 7 мая, Самарский районный суд в очередной раз  перенес слушания по  жалобе адвоката Надежды Морозовой – на этот раз на действия сотрудников полиции

Перенес потому, что полицейские не предоставили постановление о проведении оперативно-розыскных мероприятий. Мероприятия эти, тем не менее, правоохранители проводят уже около полугода, однако никаких весомых результатов так до сих пор и не добились.

Часть 1. Преамбула

В начале апреля 2012 года в самарском поселке Мехзавод прогремел взрыв – рванул газопровод. Обошлось, к счастью, без жертв и пострадавших, но правоохранительные органы не могли обойти инцидент стороной, и в начале октября сотрудники следственного отдела по Самаре СУ СК РФ по области возбудили уголовное дело в отношении Андрея Лушникова. Лушников занимал (и по сей день занимает) должность генерального директора компании ООО «ТК «Теплокомфорт», которая этот самый газопровод и строила. Гендиректор обвинялся по ст. 217 УК РФ — нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах. Максимальное наказание по этой статье - до трех лет лишения свободы.

Само собой, Лушников сразу стал искать квалифицированного адвоката, и один из знакомых посоветовал ему на эту роль Надежду Морозову, юриста адвокатской коллегии «Самара-Адвокат». Он связался с Морозовой, назначил встречу, договорился о предоставлении юридических услуг. Позже адвокат виделась с клиентом еще несколько раз – обсуждали организационные моменты и тактику защиты. В итоге они договорились и о тратах на уголовное дело Лушникова – 150 тысяч рублей. Из них 30 тысяч полагались самой Морозовой в качестве гонорара за ее работу, и еще 120 тысяч – на исследование промышленной безопасности газопровода (по сути, данная экспертиза была необходима, чтобы установить или опровергнуть вину фирмы Лушникова). Ранее исследование уже было проведено комиссией Ростехнадзора в другом городе. Оно подтверждало вину Лушникова, а такой вариант фигуранта уголовного дела, конечно, не устраивал. Поэтому по предложению Морозовой было решено провести повторную экспертизу у независимого эксперта.

Вопросом газопровода Ростехнадзор вообще занялся основательно: ведомство проверило две фирмы —  «ТК «Теплокомфорт» и «ТК «Трансконтиненталь» (аффилирована с «Теплокомфортом»). В итоге на каждую был наложен штраф в 200 тысяч рублей, но платить его организации не торопились. Лушников обжаловал постановления в арбитражном суде. И не просто обжаловал, а заранее был абсолютно уверен, как с его слов утверждает Морозова, в положительном для себя исходе дела. Забегая чуть вперед, стоит сказать, что оба процесса в арбитраже были выиграны.

Часть 2. Задержание

14 ноября была назначена очередная встреча Морозовой и Лушникова. Адвокат приехала в офис «Теплокомфорта» на ул. Максима Горького, д. 98, где и был заключен официальный договор с клиентом о предоставлении юридических услуг. Морозова получила на руки деньги — те самые 150 тысяч — и уже собиралась поехать и сдать их в кассу адвокатской коллегии, после чего направиться в следственный комитет, чтобы получить ордер на защиту клиента, но при выходе из кабинета юрист была задержана сотрудниками полиции. Купюры оказались мечеными. Тут-то все и началось.

Морозовой «шили» ч. 3 ст. 30  и ч. 3 ст. 159 УК РФ — покушение на мошенничество с использованием своего служебного положения, теперь ей может грозить свыше трех лет лишения свободы. По версии следствия, адвокат с самого начала планировала получить от Лушникова деньги, не выполняя своих обязанностей. При этом самому директору Морозова якобы обещала, что передаст полученные средства сотрудникам СК «за непривлечение Лушникова к уголовной ответственности», говоря проще — даст взятку правоохранителям. Позже, на очной ставке, Лушников заявит, что Морозовой он с самого начала не доверял и работать с ней не собирался. А через некоторое время после задержания Морозовой уголовное дело на директора «ТК «Теплокомфорт» будет закрыто. Совпадение, не иначе.

Стоит вернуться к самому моменту задержания. Морозову схватили, завели обратно в кабинет. Полицейские совместно со следователем Оксаной Тенетовой произвели незаконный – не было соответствующего судебного решения – обыск Морозовой, изъяли личные вещи и мобильный телефон и отпустили. Правда, ненадолго.

Позже дело кочевало от одного следователя к другому: от Тенетовой – к Илье Бутовченко (сын председателя палаты адвокатов области, он взял самоотвод по настоянию защитников Морозовой), от него – к Дмитрию Яковлеву (который, к слову, приходится сыном руководителю УФМС по области Валерию Яковлеву). 30 января, уже при Яковлеве и по его инициативе постановлением Самарского районного суда под председательством судьи Саломатина был наложен арест на автомобиль Морозовой. Через неделю — 7 февраля — состоялась и первая встреча адвоката с новым следователем, причем даже без вручения повестки, просто по звонку. С самого начала Яковлев решил действовать прямо: настойчиво предложил Морозовой признать свою вину, а в случае отказа грозил поместить ее в камеру СИЗО. Не признала. Посадил.

Часть 3. Арест

Стоит сказать, что незадолго до описываемых событий Морозова дважды находилась на стационарном лечении, оба раза – операции. Но Яковлева нездоровье адвоката не смутило – ей пришлось провести в камере изолятора временного содержания 48 часов, не имея при себе ни лекарств (хотя их следовало принимать строго по расписанию), ни соответствующей еды (тюремная баланда для послеоперационной диеты не только не подходила, но и была вредна). В камеру даже вызывали «скорую». Но и на этом мытарства не закончились.

Из изолятора Морозову повезли в суд. Судья Ленинского районного суда Самары Корепин  назначил ей меру пресечения в виде домашнего ареста. Хотя, казалось бы, зачем? От следствия адвокат не скрывалась, пусть Яковлев и утверждал обратное (в суде он заявил, что Морозова от него все-таки «бегала»: один раз не взяла трубку и еще один — не откликнулась на повестку, высланную задним числом, если вообще высланную). Да, дома адвокат из-за операций не жила, но ее защитник неоднократно привозил следователю документы, исходя из которых было прекрасно видно, где и по каким причинам находится Морозова (где – в палате, причина – операции).

Итак, несмотря на все противоречия, с 9 февраля по 9 апреля Морозова не должна была выходить из дома, для контроля на нее был надет электронный браслет. Суд избрал самую строгую меру пресечения: прогулки были запрещены, телефон, интернет, даже бумажная почта — все нельзя, за исключением вызова экстренных служб и общения со следователем. При этом вряд ли можно сказать, что суд учел, что Морозова  единственный кормилец в семье, на ее иждивении находится пожилая нетрудоспособная и больная мать. Арест же лишил ее возможности заниматься профессиональной деятельностью, связываться со своими защитниками и писать жалобы на действия органов правопорядка. Кроме того, две недели из этого срока она проходила медикаментозное лечение (само собой, дома), не будучи обеспеченной продуктами, которые были необходимы при ее диете. «Незаконные действия следователя […] и избрание столь строгой меры пресечения в виде домашнего ареста я расцениваю исключительно как давление на меня с целью получения признательных показаний», — именно так охарактеризует действия правоохранителей Морозова, когда уже после, «на воле», напишет письмо Виталию Горсткину,  руководителю следственного комитета области.

5 апреля, за 4 дня до истечения срока ареста, Самарский районный суд признал меру пресечения незаконной, Морозова была освобождена.

Часть 4. Еще не финал

Недавно СК продлил срок предварительного следствия до 26 мая — итого уже 6 месяцев. Результатов пока нет никаких. Хотя у правоохранителей и имеется аудиозапись того рокового разговора Морозовой с Лушниковым (гендиректор в лучших традициях шпионского детектива встречу с адвокатом втайне от собеседницы записал), стороне защиты ознакомиться с ней они не разрешают. Возможно, просто потому, что доказательств вины адвоката там нет.  При этом Морозова до сих пор (!) не находится в статусе ни подозреваемой, ни, тем более, обвиняемой. Именно на этом  основании, кстати, домашний арест и был признан незаконным. Но дело-то продолжается.

Адвокат написала письма депутату госдумы Александру  Хинштейну, Уполномоченному по правам человека в области Ирине Скуповой. Защитники Морозовой обращались к президенту областной палаты адвокатов Татьяне Бутовченко с просьбой дать поручительство за Морозову, но та просьбу не удовлетворила: слишком, мол, много вас таких, невиновных (стоит отметить, что она права: «подставы» адвокатов – становятся популярным явлением). На имя Виталия Горсткина Морозова написала заявление о возбуждении уголовного дела в отношении следователя Яковлева и его начальника —  Вадима Маслова, заместителя руководителя следственного отдела по Самаре. На имя Александра Бастрыкина, руководителя СК РФ, – такое же письмо, но с просьбой привлечь к ответственности еще и Горсткина.

Сама Надежда Морозова связывает подобное беззаконие с таким простым явлением, как отчетность. Очевидно, Лушников давно «договорился» со следователями о прекращении уголовного дела, но показатели по пойманным преступникам в Москву все равно отправлять надо — и тут как нельзя кстати рядом оказывается Морозова.

7 мая состоялось очередное заседание суда – Морозова подала уже шестую жалобу на действия органов правопорядка, в удовлетворении первых пяти было отказано. Судья Дмитрий Дерунов прессу из зала выгнал, сославшись на некую «государственную тайну», имевшую место в этом деле. Рассмотрение самой жалобы он перенес из-за отсутствия в деле решения об оперативно-розыскных мероприятиях в отношении адвоката, как того требует ч.3 ст. 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» (что не помешало мероприятиям быть проведенными).

Областной следственный комитет, узнав о внимании СМИ к данному делу, выпустил пресс-релиз, в котором, в частности, утверждает, что информация, опубликованная ранее в «Парке Гагарина», «не соответствует действительности и собранным по уголовному делу доказательствам». Однако в этом процессе «собранным по уголовному делу доказательствам» много что не соответствует, и это следователей почему-то не останавливает.

Также в ведомстве Виталия Горсткина отмечают, что вскоре «уголовное дело будет направлено в суд для рассмотрения по существу». «Парк Гагарина» будет следить за развитием ситуации.

Антон Фейнберг