Материалы

Не только для беременных мам

Громкая музыка, воздушные шарики, ростовые куклы ярких цветов — на входе в Загородный парк налицо все атрибуты праздника. Виновников торжества приводят туда партиями педагоги со следами прошедшего учебного года на лицах. Дальше дети отправляются набирать баллы для неведомого приза. Толстый усатый водяной, мокрый от пота, радостно потирая руки, заставляет всех прыгать по кочкам, нарисованным мелом на асфальте. Видно, что процесс ему явно по душе. В перерывах между группами он весело о чем-то беседует с немолодой кикиморой, пытаясь утереть лицо синтетическим длинноволосым париком. Под присмотром ярких скоморохов дети задом наперед спускаются с горки, молодые парни подносят им слетевшие шлепанцы. Самая последняя, стеснительно похохатывая, спускается седенькая уже учительница.

- Ой, какие у меня утятки! - сладким голосом хвалит Василиса участников за вечный танец детства. «Утятки» с нее ростом снисходительно улыбаются. Под длинной юбкой у Василисы при прыжке открываются лосины и атомного цвета босоножки. Когда все детские делегации уходят вниз в парк для новых испытаний, на площадке — прямо на асфальте — начинается концерт танцевальных коллективов. Девочки — черный низ, белый верх, в руках белые, синие, красные ленточки - с серьезными лицами танцуют о том, как им хорошо жить в стране с названием «Россия». Перед ними, взявшись за ручки, самозабвенно кружатся в танце мальчик и девочка лет двух из числа зрителей. Девчонки постарше в народных костюмах старательно тянут ножки в летних синяках и ссадинах, следом за ними «ромашки» пачкают о пыльный асфальт белоснежные, отстиранные мамами перед выступлением балетки. При появлении каждой новой группы, если оглянуться, можно увидеть позади зрителей какую-нибудь странную женщину, которая машет руками, не отводя взгляда от так называемой сцены. Спустя какое-то время начинаешь понимать, что между ее невероятными движениями и тем, что происходит на сцене, есть какая-то связь. Потом соображаешь, что это руководитель, который болеет за своих детей.

Немного в стороне девочка с полоской на лбу от концертной шапочки, присев на корточки, протягивает младшему братику петушка на палочке — подарок от организаторов выступающим.

«Оля, брось! Сколько тебе говорить, дылда уже, а все дрянь всякую подбираешь», - орет мама на дочку лет семи, поднявшую березовую сережку, похожую на толстого зеленого червячка. «Ты знаешь, а я вот хочу еще пойти поучиться на учителя начальных классов», - закуривая, переключается мама на свою подружку.

На танцполе расположился детский городок, на входе — грамотная замануха в виде пушки с мыльными пузырями. Лабиринт (100 рублей за день, можно уйти, а потом снова зайти, только браслет сохраняйте) весь внутри забит копошащимся народцем, из сетки торчат розовые пятки, с другой стороны по этой же сетке ходят не очень чистые носочки. Детям очень нужны границы — в них они чувствуют себя спокойнее. Как у мамки в животе.

Беременная мама, слегка похожая уже на дирижабль, спокойно улыбаясь, машет ручкой девчушечке, которая проезжает мимо нее на страшно грохочущем паровозике.

Маленький мальчик рыдает у палатки с игрушками, протягивая руки к большому грузовику китайской расцветки и такой же поднебесной цены.

Взрослым раздают яркие желтые флаеры про прекрасный мюзикл театра Александра Рыбникова «Буратино». Первым пятидесяти покупателям билетов сегодня обещана скидка в 20%.

- Ешь давай быстрей, - запихивает мама дочери в рот капающее мороженое. Девочка сразу становится похожей на хомячка.

Праздник продолжается. И мне, в принципе, совсем не сложно ответить на вопрос: а от кого, собственно, нужно детей защищать. Безусловно — от нас, взрослых. От наших страхов: «Куда полез — упадешь!» И — падает. Послушный. От нашей вечной спешки. «Мы жили очень бедно, и на очередной день рождения папа не смог мне ничего подарить. Тогда он сказал: «Я дарю тебе один час в день моего времени». И он держал это слово всегда. Это мой самый дорогой подарок в жизни». Это вспоминал один очень-очень взрослый мужчина. От нашей бестолковой усталости их тоже нужно защитить, потому что в традиционном круговороте «я работаю, чтоб есть, чтоб работать, я ем» детям места нет. Но ведь именно они заставляют нас решать неразрешимую задачу, как разорвать этот круг. Они заставляют нас становиться добрее и терпеливее — потому что окриками от них ничего не добьешься, такие уж это создания. Они заставляют нас использовать наше серое вещество на полную катушку — и только они способны дать нам ощущение полноты жизни. Особенно остро это начинаешь понимать, когда, отмахав на прощание ручкой и проводив детей к бабушке, возвращаешься в пустую квартиру. И понимаешь, что в ней не хватает самого главного. И все желания, которые так долго в тебе копились, вдруг становятся какими-то неважными.

И вообще мне иногда кажется, что, если бы не дети, человечество давно бы погибло. И дело вовсе не в продолжении рода. Только дети способны так беззаветно верить в нас, взрослых. Даже после того, как мы наорем на них в сердцах (в общем-то справедливо, но...). Даже после того, как стащим их с качелей («Уже полчаса сидишь, вон сколько народу хочет»). Даже после того, как нарушим обещание — самое-пресамое твердое. Все равно верят. Верят, что мы хорошие, добрые, сильные. Просто болеем. Странной болезнью под названием «взрослость».

...Мама в кустах вытирает листиком с дочкиного сарафана капельки мороженого.

Мальчик без грузовика, с красными еще глазами, но уже хохочущий, бежит с папой за ручку за толстыми ленивыми голубями. Девочка с паровозика несется к маме-дирижаблю и обнимает ее, прижимаясь щечкой к животу.

Праздник продолжается.

Дарья Григорьян