5 марта исполнилось 75 лет со дня мировой премьеры одного из самых выдающихся сочинений XX столетия – Седьмой – «Ленинградской» симфонии Дмитрия Шостаковича. На сцене Самарского – тогда Куйбышевского – оперного театра ее исполнил оркестр находившегося в эвакуации в Куйбышеве Большого театра СССР. За пультом был главный дирижер театра Самуил Самосуд. Шостакович, также находившийся в это время в Куйбышеве, закончил начатое в Ленинграде сочинение симфонии 27 декабря 1941 года.

Сегодня об этом историческом событии в культурной жизни Самары и в биографии местного театра известно буквально все. Восстановлены и описаны, кажется, мельчайшие подробности пребывания Большого театра и Дмитрия Шостаковича в Куйбышеве, а также процесса подготовки, репетиций и самого исполнения симфонии, которое состоялось 5 марта 1942 года и транслировалось всеми радиостанциями Советского Союза.

Однако так было не всегда. Еще три – четыре десятилетия назад об этом событии достоверно знали разве что историки-музыковеды и биографы Шостаковича. Многим музыкантам-профессионалам, тем более широкому кругу любителей музыки , не говоря уже о жителях других регионов страны, этот факт вообще не был известен. Вспоминаю неловкий эпизод. В середине 1980-х годов, находясь в Ленинграде, оказался в Большом зале филармонии на концерте, в программе которого была Седьмая симфония Шостаковича. По окончании концерта, подойдя к одному из музыкантов симфонического оркестра, поблагодарил за исполнение и сказал, что приехал из Куйбышева, где эта симфония прозвучала впервые. Реакция солидного музыканта была неожиданной. Не вступая в дискуссию, он чуть было не ударил меня за столь наглое и невежественное, по его мнению, высказывание. Спорить было бесполезно.

В Самаре интерес к истории создания и к первому исполнению Седьмой симфонии по-настоящему всколыхнулся лишь в начале 2000-х годов, когда стала по-новому осознаваться значимость того, что в годы Великой Отечественной войны город Куйбышев являлся запасной столицей страны и когда с особой торжественностью стали отмечаться юбилеи Великой Победы. К тому же 25 сентября 2006 года исполнилось 100 лет со дня рождения Дмитрия Шостаковича и по решению ЮНЕСКО 2006 год во всем мире отмечался как год Шостаковича.

О своих эвакуационных буднях в Куйбышеве 1941 – 1943 годов не забыл и коллектив Большого театра. Его артисты – неизменные участники фестивалей, проходящих на сцене Самарского театра оперы и балета, а в 2005 году, в канун празднования 60-летия Победы, Большой театр приезжал на гастроли в Самару практически в полном составе. Это явилось знаком признательности городу, который в тяжелые военные годы стал для коллектива первого театра страны вторым домом.

У пишущего эти строки свое, сугубо личное отношение к страницам жизни и творчества Шостаковича, которые связаны с Куйбышевом, и с куйбышевской эпопеей его Седьмой симфонии. Со всем этим мне довелось соприкоснуться еще в середине 1980-х годов. В фондах музея Большого театра СССР мое внимание привлекла старая фотография. Дело не столько в широкой известности большинства запечатленных на фотографии людей, сколько в лаконичной подписи: «Куйбышев, 1942 год».



Вглядевшись внимательно в снимок, без труда узнал массивные, обитые темно-коричневой кожей кресла зрительного зала Куйбышевского оперного театра, какими они были до капитального ремонта театра 1970-х годов. На переднем плане фотографии в кресле первого «литерного» ряда центрального амфитеатра – Дмитрий Шостакович. Слева от него – солистка оркестра Большого театра арфистка Вера Дулова, рядом с ней – пианист Лев Оборин. А непосредственно за ними, во втором и третьем рядах амфитеатра, – солисты Большого театра Марк Рейзен и Иван Козловский. Снимок темный, в зале погашены люстры. Лица освещены лишь слабым светом, отраженным от сцены, куда устремлены взгляды всех сидящих. На лицах выражение глубокого внимания и сосредоточенности, в позах – предельная собранность и внутреннее напряжение.

Что же побудило всех этих людей, композитора и пианиста, музыканта-инструменталиста и певцов, собраться вместе, что так властно приковало их внимание в момент, запечатленный неизвестным фотографом? Мне захотелось узнать об этом как можно больше, попытаться разыскать и другие документы, относящиеся к тому же периоду. Помогли теплые дружеские отношения с тогдашним директором музея Большого театра Валерием Зарубиным. Вскоре в моем распоряжении оказался не только экземпляр так заинтересовавшей меня фотографии, но и дюжина кадров черно-белой фотопленки с запечатленными на них картинами трудовых будней коллектива Большого театра в военном Куйбышеве и с уникальными свидетельствами репетиционного процесса и исполнения Седьмой симфонии 5 марта 1942 года.

Это теперь все эти кадры можно легко отыскать в Интернете, они многократно растиражированы в различных публикациях и изданиях. Но 4 марта 1992 года – года «золотого» юбилея Седьмой симфонии, когда в газете «Самарские известия» появилась моя первая публикация о первом – куйбышевском – исполнении этого сочинения, ситуация, по крайней мере, была совсем иной.

Пришлось перелистать подшивки старых, пожелтевших от времени газет, страницы монографий и воспоминаний, материалы архивов Большого театра военных лет. Все это вместе с упомянутой фотографией позволило зрительно воссоздать события прошлых лет.

Снимок, о котором шла речь в начале этого материала, сделан в февральские дни 1942 года. Он переносит нас на одну из последних репетиций Седьмой симфонии. Не случайно на фотографии рядом с Шостаковичем Дулова и Оборин. Именно они были самыми первыми слушателями и участниками своеобразной премьеры симфонии, которая состоялась в последние дни декабря 1941 года на эвакуационной квартире Дуловой.

Через много лет Вера Георгиевна вспоминала, что Шостакович и Оборин играли в четыре руки на взятом напрокат пианино по только что завершенной партитуре. На звуки музыки из квартиры по соседству пришел главный дирижер Большого театра Самуил Самосуд. Впечатление от музыки было потрясающее. По окончании исполнения – бурный восторг, объятия всех присутствующих. Самосуд решил немедленно начать оркестровые репетиции. Однако для их организации пришлось преодолеть немало трудностей. Достаточно сказать, что не было нотной бумаги. Ее прислали специальным рейсом из Москвы. Музыканты оркестра Большого театра сами расписывали свои партии.

На репетиции шли, как на праздник. Поначалу они проходили в фойе амфитеатра Дворца культуры имени В. Куйбышева. Одна из таких репетиций запечатлена на фото.



Интерьер фойе не изменился до наших дней. Те же массивные, декорированные под мрамор колонны, те же ограждения выходящего сюда же балкона. Слева – дверь в зрительный зал.

А это - афиша первого исполнения симфонии.



Вот фрагмент текста, написанного Шостаковичем для программки к премьере симфонии: «Свою Седьмую симфонию я написал быстро. Начал над ней работать в конце июля 1941 года и в декабре уже закончил. Это программное сочинение, навеянное грозными событиями 1941 года. Много сил и энергии я вложил в это сочинение. Никогда я не работал с таким подъемом, как сейчас. Есть такое крылатое выражение: «Когда грохочут пушки, тогда молчат музы». Это выражение справедливо относится к тем пушкам, которые своим грохотом подавляют жизнь, радость, счастье, культуру. Это грохочут пушки тьмы, насилия, зла. Мы же воюем во имя торжества разума над мракобесием, во имя торжества справедливости над варварством. Нет более благородных и возвышенных задач, нежели те, которые вдохновляют на борьбу с темными силами гитлеризма. И муза нашего народа своим могучим голосом помогает нам творить победу. Наши писатели, художники, музыканты во время Великой Отечественной войны работают много, напряженно и плодотворно, потому что их творчество вооружено самыми передовыми идеями нашей эпохи. И когда грохочут наши пушки, поднимают свой могучий голос наши музы. Никогда и никому не удастся выбить перо из наших рук. С волнением и радостью я вспоминаю весь процесс работы над этим сочинением и счастлив, что мне удалось завершить его. С чувством огромной, ни с чем несравнимой признательности к замечательным артистам оркестра Большого театра и к его руководителю дирижеру Самосуду, которые с таким вниманием и заботой работали над симфонией и придали ей живое звучание, я заканчиваю эти краткие строки».

Из воспоминаний солиста Большого театра народного артиста СССР Алексея Иванова: «Не берусь описывать, какое впечатление произвела на нас эта музыка и какие мы испытывали чувства, слушая победный финал симфонии. Это невозможно передать словами. У многих на глазах были слезы, некоторые сидели, сжав кулаки...».

Из воспоминаний бывшей артистки детского хора Большого театра Татьяны Державиной: «Как все воспринимали Седьмую симфонию Шостаковича! Зал был полон. Я сидела, прижавшись к папе, артисту хора, и на одном дыхании, невзирая на свой малый возраст, прослушала симфонию».

Короткие, но на всю жизнь оставшиеся в памяти впечатления о первом исполнении Седьмой симфонии, которые мне посчастливилось услышать из уст нескольких знаменитых деятелей культуры.

Родион Щедрин, композитор, народный артист СССР: «Куйбышев-Самара – это мое военное детство. С городом связано немало, в том числе и не самых радостных воспоминаний. Когда в городе было организовано отделение Союза композиторов во главе с Шостаковичем, мой отец, демобилизованный из армии, стал его секретарем-помощником. Мама работала дежурной по артистическим комнатам в оперном театре, куда ее устроил Шостакович. Она брала меня на спектакли Большого театра. Помню, как, пристроившись на ступеньке, слушал первое исполнение Седьмой симфонии Шостаковича…».



Сохранилась и фотография зала Куйбышевского оперного театра во время первого исполнения симфонии 5 марта 1942 года.

Владлен Давыдов, актер МХТ имени А. Чехова, народный артист России: «До войны в Москве слышал всего несколько опер в Большом театре, а в Куйбышеве посетил почти все его спектакли, увидел большой балет. Не забыть Седьмую симфонию в исполнении оркестра Большого театра под управлением Мелик-Пашаева (второе исполнение симфонии, которое состоялось 21 декабря 1942 года) – впечатление было потрясающее».

Ева Цветова, старейший музыковед Куйбышевской филармонии: «Переполненный, ярко освещенный в трудный и голодный 1942-й год зал оперного театра, грандиозный успех симфонии, слезы на глазах слушателей, получасовая овация, которой все стоя приветствовали исполнителей и композитора. И сам Шостакович – угловатый очкарик, смущенно выходивший на поклоны. Для меня все это – как будто было вчера».

Ровно через 20 лет после премьеры симфонии, в марте 1962 года, Шостакович направил оркестру Большого театра теплое письмо, факсимильную копию которого мне также предоставили в музее Большого театра. Вот содержание этого письма: «Первое исполнение оркестром Большого театра моей Седьмой симфонии в городе Куйбышеве явилось для меня очень радостным событием. В суровых условиях первых месяцев Великой Отечественной войны оркестр и солисты оркестра, и ваш замечательный руководитель С.А. Самосуд проявили огромное мастерство, подлинный высокий артистизм».

22 мая 2004 года на доме № 146 по улице Фрунзе была открыта мемориальная доска композитору Дмитрию Шостаковичу, правда, с досадной ошибкой в обозначении года окончания работы над сочинением. А 25 сентября 2006 года, в день столетнего юбилея композитора, была, наконец, поставлена точка в длившейся почти десятилетие истории с переименованием отрезка улицы Рабочей от Струковского сада до площади имени Куйбышева, где находится этот дом, в улицу Шостаковича. Улицы имени Шостаковича нет больше нигде в мире.



За прошедшие годы Седьмая симфония звучала неоднократно. Огромное впечатление произвело исполнение симфонии объединенным оркестром филармонии и оперного театра под управлением Геннадия Проваторова в 1975 году – к 30-летию Победы. В мае 2005 года, в дни празднования 60-летия Победы, Седьмую симфонию исполнил оркестр приезжавшего на благодарственные гастроли в Самару Большого театра. За пультом был главный дирижер театра Александр Ведерников. Оба эти концерта, как и мировая премьера сочинения, прошли в зале оперного театра – Дворца культуры имени В.Куйбышева.

28 апреля 2015 года в концерте XIV Московского пасхального фестиваля в исполнении оркестра Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева Седьмая симфония вновь прозвучала в обновленном после капитального ремонта зале Самарского оперного театра. Это исполнение маэстро посвятил 70-летию Великой Победы.



Эпохального масштаба, требующее огромного состава музыкантов сочинение потребовало предельной мобилизации даже такого первоклассного коллектива, как ведомый маэстро Гергиевым симфонический оркестр Мариинского театра. Час с четвертью, в продолжение которых длилось исполнение, погружали слушателей то в жуткое марево вражеского нашествия и вселенского бедствия, то в безоблачную атмосферу воспоминаний о прошлом, над которым нависла смертельная опасность уничтожения, то, наконец, в неудержимо разрастающийся победный апофеоз, который был еще так далек в момент окончания работы композитора над сочинением и благодаря которому Алексей Толстой назвал симфонию «песнью торжества».

По окончании концерта – интервью Валерия Гергиева: «Седьмая симфония Дмитрия Шостаковича имела громадный мировой резонанс. Она показала всему миру, что страну, где родилась такая музыка, невозможно ни захватить, ни завоевать, ни, тем более, уничтожить. Шостакович – это маршал, но другого рода войск, и он тоже вел нашу страну к победе, как военачальник.

Куйбышев, хотя и не находился в годы войны под шквалом атак гитлеровцев, ковал нашу победу, являясь громадным экономическим, индустриальным и стратегическим центром всесоюзного значения. Сам по себе факт первого исполнения здесь Седьмой симфонии Шостаковича свидетельствует об исключительной роли города. Об этом можно просто рассказать, но лучше сыграть это великое сочинение там, где состоялась его мировая премьера. Наше сегодняшнее исполнение транслировалось на все континенты, и сразу по окончании концерта мне многие позвонили. Этот концерт будет показан телеканалом «Культура», а затем мы сделаем фильм, который пойдет по Первому каналу.

Кто, как не мы, санкт-петербуржцы, любим свой город и ценим героический подвиг обессиленных блокадой ленинградских музыкантов, сыгравших Седьмую симфонию в блокадном Ленинграде в августе 1942 года. Но родиной этой симфонии, хотя она и называется Ленинградской, является Куйбышев. И для миллионов людей наш фильм станет напоминанием об этом. Он покажет миру то, чего люди либо не знали никогда, либо уже не знают. Исторически это нужно было сделать, и я рад, что проект удалось реализовать.

В годы войны не только делалось все возможное для спасения культурных ценностей страны, но и создавались произведения, созвучные тем тревожным временам. Седьмая симфония – это, конечно, грандиозный гражданский подвиг Шостаковича. Можно гадать, где именно в музыке изображено то или иное конкретное зло – это не имеет никакого отношения к замыслу композитора. Шостакович проявил громадную смелость, высказавшись по поводу того, что человеческая культура, цивилизация оказались в опасности, были под угрозой превращения в руины. Подобные гениальные сочинения – единичны за столетия. Великие музыканты Артуро Тосканини и Леопольд Стоковский предпринимали тогда огромные усилия, чтобы получить зашифрованный микрофильм с партитурой Седьмой симфонии. Это была своеобразная игра наперегонки. Я думаю, что в прошлом столетии ни одна симфония не вызвала такого могучего резонанса. Ее воспринимали не только как музыкальное произведение, но и как акцию во имя жизни на земле.

К музыкантам симфонического оркестра Мариинского театра, прибывшим в Самару поездом Пасхального фестиваля, присоединился еще десяток прилетевших из Санкт-Петербурга музыкантов, которых мы выписали специально для исполнения симфонии. Исполнив ее , мы почтили память не только тех, кто в годы войны был на полях сражений – под Сталинградом, Курском, Орлом, но и тех, кто ковал нашу победу в тылу, в том числе и в вашем городе».

В год 75-летия мировой премьеры Седьмой симфонии Шостаковича она вновь прозвучала . 25 февраля в концерте филармонического абонемента ее исполнил академический симфонический оркестр филармонии под управлением народного артиста Росси Михаила Щербакова.