Так много интересного происходит последние сутки! Как бы удержать в памяти, расположить по ранжиру – да как тут расположишь, когда сомнительных лидеров оппозиции сажают в «кутузку», на городской площади предлагают организовать палаточный городок, «Единая Россия» сулит участвующим в стачках зимние куртки, а нежно растрепанная светская обозревательница уносится в автозаке с криком: я Божена! Я Божена!
Впрочем, не так уж она и неправа. У меня есть знакомый белорусский писатель, Виктор Мартинович. Однажды, еще на заре писательской деятельности, он получал посылку на почте. В городе-герое Минске. Ну, получал и получал, с кем не бывает, но тут на почте что-то произошло. Фантазировать не стану: то ли женщине стало плохо, то ли немного загорелась корзина для мусора, то ли контр-тенором со стены заговорил портрет Лукашенко, в общем – возникла паника. Тогда начинающий писатель вышел на середину, поднял над головой руку и громко сказал: «Тихо! Я – Виктор Мартинович!». Все замолчали. И сразу образовался порядок, и правила эвакуации при пожаре, и звони ноль-один, и выдерни шнур, выдави стекло. Такой случай, лишний раз напоминающий о роли личности и масс в истории. Сам автор происшествия счел, впрочем, что все дело – в его имени. Он комментировал: «Тайна имени! Вот перед чем расступается мгла!», - как-то так, в духе Шота Руставели.
Вариант тайны имени мне нравится больше роли личности, он создает особую, нетривиальную атмосферу. Вот и чиновники городской администрации пекутся о нетривиальной атмосфере, заботливо стараются окутать тайной максимальное количество субъектов обсуждения на коллегиях. К примеру, в среду, седьмого декабря, из четырех вопросов повестки для прессы открыли два. Половину.
Получилось очень смешно. Или не очень смешно, но третьим пунктом значилась «Информация об организации предновогодней торговли хвойными деревьями», а четвертым – собственно вопрос проведения еженедельных коллегий, искусство ради искусства. Соглашусь относительно этой четвертой, сугубо внутренней и даже интимной позиции бытия чиновников - ну мало ли, как они будут обсуждать свои частные проблемы, может быть, излишне эмоционально. Может быть, мэр вскочит, уронив стол, и выкрикнет бешено в микрофон страшные проклятья. Или стукнет кого-нибудь из чиновников стулом, графином или настольной лампой, чтобы знали, как оно бывает. А может быть, напротив – чиновники благостно подведут итоги работы за год, подбросят вверх отчеты на листах формата А4, и будут длительно улыбаться друг другу под бумажным снегопадом, не прикрывая голов натруженными ладонями. Зачем такое наблюдать? Вооруженный графином мэр и чиновник, запорошенный собственным отчетом, тяжелой ношей лягут на узкие плечи корреспондента и журналиста.
Однако к делу! С информацией об оперативной обстановке в городском округе выступил Докучаев Валерий Владимирович. Триста четыре преступления зафиксированы за прошедшую неделю, из них девяносто шесть – на улице. Один разбой, двадцать девять грабежей, одно изнасилование. Краж – сто шестьдесят две, квартирные резко преобладают над автомобильными, что объясняется зимним периодом. Мошенничеств – четырнадцать, случаев незаконного оборота наркотиков – девятнадцать, составлено протоколов за появление в нетрезвом виде – сто девять. Тридцать шесть дорожно-транспортных происшествий, двенадцать пожаров, в которых погибло пять человек, учитывая целую семью в Октябрьском районе, их тела были обнаружены пожарными после ликвидации очага возгорания. Тем не менее, по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года, произошло на пятьдесят пять пожаров меньше.
На станцию Скорой помощи поступило восемь тысяч девятьсот семьдесят четыре вызова, госпитализировано две тысячи сто три человека, тридцать смертей, девятнадцать попыток суицида, тридцать пять острых алкогольных отравлений.
Очень грустно представлять себе такой график - зависимости квартирных краж от температуры воздуха за окном или роста числа самоубийств от ситуации на рынке труда. Однако полноценно погрустить журналистам не позволил мэр Самары Дмитрий Игоревич Азаров. Прослушав последние фразы Валерия Владимировича Докучаева о пятидесяти двух травмах, связанных с гололедом, Азаров откашлялся и корректно адресовал вопрос Вячеславу Николаевичу Тимошину, руководителю департамента ЖКХ.
«Как обстоят дела, - спросил мэр, - с очисткой от наледи пешеходных зон и дворов?». «Я немного сейчас не готов к конкретному ответу, - ответил Вячеслав Николаевич, - зато вчера состоялось общегородское совещание у нас в департаменте и в числе прочего, рассматривались и эти моменты. Рекомендовано применять песко-солевую смесь, которой заготовлено к сезону более пятидесяти тонн».
«Какая еще песко-солевая смесь, - не очень поддержал мэр, - дворники вообще не работают! Отвратительно выглядят тротуары по сравнению с чистыми, прошу обратить внимание, дорогами!». Далее мэр предложил лично руководителю департамента ЖКХ прогуляться пешком, равно как и сотрудникам управляющих компаний, и начальникам жилищно-коммунальных служб.
«А то, - сказал мэр, - больно уж они озлоблены и наглы в обращении с гражданами. Пусть подышат свежим воздухом, глядишь - подобреют». На этом и порешили. Мэр звучал прекрасно! Строгий, монументальный. В духе: «сказал – сделал». Далее Колесникова Надежда Борисовна доложила о мерах по обеспечению общедоступности дошкольного образования. «Всего с начала года было запланировано восемнадцать мероприятий, направленных на увеличение количества мест в детских садах, - сказала Надежда Борисовна, - вы как предпочитаете, Дмитрий Игоревич, чтобы я по каждому мероприятию отдельно высказалась?».
Дмитрий Игоревич предпочел, чтобы Надежда Борисовна высказалась о тех мероприятиях, которые не были выполнены должным образом. Надежда Борисовна без малейшей паузы сказала, что такой пункт только один, точнее – два. В частности, проектирование и строительство новых корпусов на территории детского сада №249 по Шестой просеке сочли невозможным ввиду отказа МП «Самараводоканал» в согласовании выноса бытовой канализации. В этой связи бюджетные ассигнования с объекта перераспределены на проектирование детского сада в границах улиц Солнечной, Димитрова и Демократической. И еще – не выполнен подбор немуниципальных помещений для заключения договоров аренды с целью создания дополнительных мест в дошкольных общеобразовательных учреждениях.
«Рассмотрели мы двенадцать помещений, - сетовала Надежда Борисовна, - и ни одно не подошло». Под надзором городского главы вскоре возникло еще несколько мероприятий, исполненных не должным образом, в частности: реконструкция здания по улице Черемшанской, 152 - под детский сад №306 и здания по проспекту К. Маркса, 370 – под детский сад №30. «Не успеваем качественно произвести благоустройство в зимнее время», - общо прокомментировала Надежда Борисовна, на что мэр скупо возразил, что нечего было затягивать со сроками, а сейчас – пусть как хотят. Не знают, как хотят департаменты строительства и образования, но чаяния и нужды очередников на места в детских садах мне ясны. Как далеки рельефно заявленные в докладе успехи и пунктирной линией обозначенные недоработки от реальной ситуации, ознакомиться с каковой смог бы сотрудник любого департамента, посетив по выбору: переполненную согласно приказу детсадовскую группу или сайт «Самарские родители», где собираются те, кто даже в переполненные группы не попал, и вряд ли попадет.
Можно было бы сказать еще многое по поводу «общедоступности дошкольного образования», но мне не позволяет формат задания, а мэру наскучило переливать из пустое в порожнее, и понять его несложно – подобный доклад Надежда Борисовна с чуть нарастающим итогом зачитывает примерно раз десятый за год. Вопрос нашли исчерпанным, вещание отключилось.
Самарские чиновники в условиях полной секретности приступили к обсуждению «Информации об организации предновогодней торговли хвойными деревьями». Никак не могу понять причин! Приходят в голову нелепые мысли о предновогодней торговле оружием, наркотиками и военными тайнами. Помимо яркого сюжета - мэр, распекающий своих подчиненных с настольной лампой наперевес, возникает следующий, ничуть не менее оригинальный - мэр и чиновники в красноармейский шапках и шинелях образца гражданской войны 1918-1920 годов склонились над картой. За окнами белый снег покрывает нечищеные тротуары, разного качества дороги, декоративные малорослые туи и разные другие липы с вязами, характерные для средней полосы России. И смирно бежит река Волга, намереваясь покрыться льдом в ближайший месяц, и покоится под новой тротуарной плиткой успешно отремонтированная часть набережной. И зимуют под парами широкие поля, где рожь росла, где гречиха цвела, и пролетает окрест какой-нибудь сокол, еще не истекший кровью в боях с врагами. И говорит тогда мэр чиновникам, поворотившись слегка гордым профилем налево: «И винтовки есть, да бойцов мало. И помощь близка, да силы нету. Эй, вставайте, кто еще остался! Только бы нам ночь простоять да день продержаться». (Аркадий Гайдар, «Сказка про военную тайну, Мальчиша-Кибальчиша и его твердое слово»)
Наталья Апрелева