«Знаменитости, чьи дети страдают отклонениями в развитии». Сильвестр Сталлоне, чета Бекхэм, Лолита Милявская, Ирина Хакамада, Эвелина Бледанс, Колин Фаррел, Джон Траволта, Федор Бондарчук. Не знаю, сколько раз я уже получила эту ссылку по электронке, в мессенджерах, в смс.

 

Я избегаю однообразных подсчётов, чтобы поменьше ужасаться и без того очевидному факту: почти все мы устроены одинаково – почти всем нам даны в руки бессмысленные механизмы, с помощью которых мы пытаемся хотя бы отчасти приблизиться к чувствам другого человека. Почти всеми движут добрые намерения – в последнее время я склоняюсь к мысли, что «почти» здесь лишнее, читайте классику внимательнее, редкий злодей злодействует из злодейских побуждений: всё дело в выбираемой злодеем терминологии.

Не сомневаюсь, что и это предложение – засыпать родителей детей-инвалидов ссылками на «знаменитостей» – как и любой продукт эпохи безостановочного потребления, рождено ажиотажным спросом: всегда актуальная информация о том, что «богатые тоже плачут», многим скрашивает и менее драматичные будни, чем жизнь с больным ребёнком, а тут, вы только гляньте, какая сладкая пилюлька, сам мускулистый Рембо вырастил сына с аутизмом, сама эталонная красотка Бекхэм снимает эпилептические припадки у ребёнка. Кому-то от этих новостей определённо легчает, и если так, то какая разница, хорош ли рецепт, приносящий облегчение?

Никого не осуждая, могу сказать только о себе – вдруг это представляет интерес в менее частных масштабах: я сочувственно воспринимаю информацию о больных детях знаменитостей и с вежливой благодарностью – попытки моих друзей подбодрить меня подобным способом, но вижу в этом глобальное заблуждение сторонних наблюдателей о том, что такое самая обычная семья с ребёнком-инвалидом. Богатые не «тоже плачут». Богатые плачут совсем по-другому, друзья.

Да, первое время, пока ребёнок маленький, а шок от диагноза ещё свежий, ты ловишь себя на некотором облегчении, когда тебе сообщают, что ты не просто не одинока, ты ещё и в элитарном сообществе селебрити. Оказывается, твои товарищи по несчастью – не только вот эти невыспавшиеся косматые тётки с больным сердцем, которых ты встречаешь в реабилитационном центре, куда твой ребёнок ходит на занятия к логопеду. Тебя окружает не только этот местечковый дурдом с мед-, пед- и прочими комиссиями, ты можешь хотя бы в своём воображении приобщиться к жизни звёзд. Ты наглядно представляешь, что пережил Джона Траволта, когда узнал, что у его сына аутизм: ты тоже это пережила, ты мысленно обнимаешь Джона Траволту, и совсем другими глазами смотришь на его драйвовые танцы-манцы в любимых фильмах. Тебе больше не так сильно отвратительна Лолита Милявская с её эпатажными выходками, ты, в общем-то, начинаешь понимать, что они, скорее всего, служат ей одним из средств индивидуальной защиты от страха перед будущим дочери – у тебя тоже имеется в арсенале свой «противогаз» и своя «аптечка водителя», которые выражаются в не самых удачных попытках то натрескаться в хлам коньяком, то не по возрасту отчаянно оттянуться в ночном клубе. Ты больше не морщишься, когда слышишь про фильмы Фёдора Бондарчука, такого-сякого прислужника режима, пусть себе снимает свою клюкву, никто не заставляет всё это смотреть, в конце концов, и ты, ей-богу, искренне рада за его дочку, которая живёт где-то за границей, имея приличное медицинское обслуживание. Ты по-бабьи сочувствуешь Колину Фаррелу – такой симпатичный парень, с какой стати его ребёнку так не повезло родиться с синдромом Ангельмана? И так далее, и тому подобное. Они как ты, с ними случилось то же самое, что с тобой, и ничего, живут.

Но в действительности тебе нет до них никакого дела, потому что ты и они – это, как говорили в годы застоя, «два мира, два кефира». Попробуйте утешить человека, который умирает от СПИДа, прислав ему ссылку на Википедию, где перечислены все знаменитости, выкошенные ВИЧ-инфекцией, от Фредди Меркьюри до Мишеля Фуко, тем самым тонко намекнув ему, что на том свете его ждёт отличная компания весельчаков. В зависимости от стадии умирания, ваше письмо будет выглядеть либо бестактно, либо – в самом благоприятном случае – забавно, но всегда и неизбежно глупо.

Ладно, это чересчур радикальный пример, давайте вообще исключим знаменитостей из орбиты утешений. Просто похлопайте по плечу свою ближайшую подружку, которая рыдает, потому что муж ей изменил, и скажите, что все мужики одинаковы и нечего из-за этого расстраиваться. И не забудьте удивиться, если она вдруг начнёт рыдать пуще прежнего. Вот теперь можно пускать в ход знаменитостей. Расскажите вашей подруге, что у Грейс Келли тоже были сложности в личной жизни – ведь такой пример кажется вам просто прекрасной терапевтической иллюстрацией, не так ли?

Что общего между мной, у которой физически не бывает выходных, и Сильвестром Сталлоне, который развлекается с девочками на знойных островах? Какого чёрта мне предлагается в сто пятый раз прочесть про Эвелину Блёданс да ещё и восхищённо отреагировать на её решение сохранить ребёнка после того, как она узнала результаты ультразвукового исследования?

Всё просто – дело вовсе не в поддержке и утешении. Если кто-то кажется себе Сильвестром Сталлоне или Лолитой Милявской – на здоровье, наслаждайтесь сходством с ними, я же себе ничем не кажусь, кроме самой себя: не знаю, как у всех остальных мам, а у меня благодаря моей дочке давно отшелушились все подростковые иллюзии в отношении своей исключительности, которые позволили бы мне копошиться в жизни великих людей, отыскивая с ними общие черты. Но дело в том, что из меня раз за разом извлекают Нужную Реакцию, а она в данном случае состоит именно в этом – ты должна горячо отблагодарить за столь полезную информацию и произнести дежурные слова о том, что тебе стало немножечко легче.

Я давно не сопротивляюсь. Я послушно делаю всё, чего от меня ждут. Спасибо, пишу я в ответ на ссылку о ребёнке Ирины Хакамады, вот ведь какая она стойкая и великая, оказывается. И ты такая же, со слезой умиления пишут мне в ответ. Ах, да какая же я такая же, отнекиваюсь я, чтобы потрафить этому доброму кузнечику. Такая же, такая, настаивает тот, не спорь. Нет, не такая. Нет, такая. Я исправно возражаю, хотя и без былого энтузиазма, таковы условия игры, и мне не жалко доставить людям удовольствие. Я только знаю, что мне всё это не нужно, это всегда нужно только тому, кто присылает мне эти странные ссылки про странных людей из странного мира, к которому я не имею отношения.

Тостуемый пьёт до дна, приславший ссылку кажется себе белым и пушистым, всем спасибо, все свободны, можно ложиться спать.

Екатерина Спиваковская