Один читатель – не сказать, чтобы сильно преданный, но это и хорошо: ниже станет ясно, почему – так вот, один читатель грустно заметил, что я совсем перестала писать о сокровенном, всё отшучиваюсь да придумываю несуществующие истории. Возразить ему было почти нечего: да, перестала о сокровенном, стало вдруг жалко себя, которую так азартно амортизируют жадные до чужой беды Преданные Читатели.

Проснувшись однажды знаменитой, я благополучно прожила в этом статусе около двух недель, после чего страсти вокруг моей первой и единственной книжки если не улеглись, то претерпели идеальную, с моей точки зрения, метаморфозу, когда книжка зажила своей собственной жизнью, а читатели – своими фантазиями. Идеальную – если бы не та ненавистная мне категория читателей, которые ко всякому своему телодвижению прибавляют сахарную улыбку и обязательный удар в набат, после чего кричат на всю улицу: «Я твой Преданный Читатель! Я читаю тебя уже шестьдесят три года, вырезаю из газет все статьи и храню их в заветном сундучке! В тридцать первом году ты сделала пять грамматических ошибок в слове “трансцендентальный” и ни один корректор этого не заметил! А на восемнадцатой минуте пресс-конференции Майкла Кентского ты задала самый глупый вопрос на свете! Ещё ты злоупотребляешь возвратными глаголами и почему-то не веришь в гороскопы. Но я всё равно остаюсь твоим самым Преданным Читателем, учти! Я тебя люблю больше жизни и моя любовь к тебе священна!»

Не знаю, с чем связан этот трагический феномен, почему самые Преданные Читатели всегда самые въедливые и при этом самые глупые, но с этой кастой избранных – Преданными Читателями – у меня теперь разговор короткий: я давно для себя решила, что это такие хейтеры в овечьих шкурах и никогда не возражаю им при личной встрече (а в нашем крошечном городе личная встреча с Преданным Читателем практически неизбежна – и не надо думать, что я страдаю манией величия, просто они, Преданные Читатели, размножаются спорами, это не слишком противоречит их хищнической натуре: вспомним некоторые опасные грибы). Да, покорно соглашаюсь я, будь по-вашему. Вам, Преданным Читателям, виднее. Дальше я стараюсь исчезнуть, чтобы не процитировать ненароком Пушкина. Пушкин, как известно, публику свою недолюбливал, и в одном из писем к Погодину даже бранился на эту самую публику, заявляя о своём намерении нипочём ей, дуре, не угождать. Мне совсем не хочется выглядеть нескромно, а Пушкина в контексте своей частной биографии обычно цитируют очень нескромные люди, вот поэтому я и исчезаю, опасаясь не сдержаться.

Но родовая особенность Преданных Читателей заключается в том, что они, если им такое приспичит, достанут вас из-под земли. Они бы достали и самого Пушкина, не будь они так одержимы благоговением перед всеми великими мертвецами, но мертвецов они боятся и уважают. Другое дело – живёхонький автор, носитель задекларированных страданий, свежая добыча, аппетитно пахнущая сочащейся из всех пор кровью. Этого можно гнать, держать, смотреть и видеть, и далее по всем пунктам исключений глаголов второго спряжения.

Здрасте, произнёс на днях нежный женский голос, я ваша Преданная Читательница Марина. Да, Марина, обречённо ответила я и села, потому что в ногах правды, как известно, нет, а Преданные Читатели не способны кратко излагать ни свои восторги, ни тем более претензии. Поздравляю вас с выходом ВТОРОЙ книги, с придыханием сказала Марина. Это какой такой второй, с подозрением спросила я. Это про секреты обольщения, с восторгом сообщила Марина. Я так рада, Катя, что вы наконец-то приняли себя, открыли себя для любви и озвучили свою готовность меняться, и поделились своими наработками с нами, вашими Преданными Читателями.

Секреты обольщения? Приняла себя? Открыла себя для любви и озвучила свою готовность меняться? Поделилась наработками? Я? За мной отродясь не водилось склонности заниматься вещами, которые обозначаются так неуклюже. Даже если опустить лестный пункт про мои «секреты обольщения», которые можно перечислить по пальцам одной руки и совершенно не стоят того, чтобы их записывали в книгу, я не способна принять себя, как душ или таблетку от головной боли, и я никогда не подозревала, что готовность меняться – это нечто вроде хоум-порно, которое можно озвучить страстным мычанием. Я не знаю, чем можно делиться, кроме крова, вкусного угощения, денег, радости или горя, и что такое эти «наработки», которыми я будто бы поделилась с читателями, простите, с Преданными Читателями.

Преданный Читатель Марина уверенно разговаривала со мной на том убогом, но мастерски пригламуренном наречии, которое свойственно любому, кто до смерти боится выпасть из гнезда под названием «Тренд», в просторечии – «Мода», и потому без конца швыряется словечками наподобие «озвучить» в значении «сказать», отказывая себе в удовольствии пользоваться русским языком по его прямому назначению, то есть целиком, во всём его карнавальном блеске, а не ограничиваясь ханжеским корсетом модного лексикона. И это очень странно, ведь вся эта кособокая терминология придумана в конце прошлого века трусливым офисным планктоном, который давно уже сам себя перерос, получает совсем не планктонову зарплату и вполне мог бы расхрабриться и позволить себе некоторую внутреннюю свободу, но отчего-то никак этого не сделает и до сих пор общается на языке виртуальных демотиваторов – не оттого ли, думаю я, что внутренняя свобода в принципе не присуща этой популяции? Вопрос, конечно, не только риторический, но и обидный, понимаю. Ну, пусть просто так повисит в воздухе, с вопросами это часто случается, им не привыкать.

Не дожидаясь, пока Марина обрушит на меня новую порцию таких же унылых терминов как «наработки» (а таких терминов пруд пруди, от «манипуляции» до «мотивации»), я торопливо и не особо вежливо простилась с ней и полезла рыть Гугл. Меня томило: что за вторая книга, когда ещё первая не вся распродана? Когда, где, при каких обстоятельствах я написала вторую книгу и даже не заметила этого? Неужели британские учёные не врут и многолетний хронический недосып действительно ведёт к полному маразму, когда ты пишешь и издаёшь книгу, а потом не помнишь об этом ровным счётом ничего?

Старина Гугл не подвёл. Я нарыла книжку психолога Оксаны Спиваковской под названием «Настоящие женщины не спят в одиночестве. Энергия женственности и тайны обольщения». Да, у меня не очень распространённая фамилия, однако её редкость заметно нивелируется на фоне прогрессирующей (и временами очень прискорбной) способности человечества писать книги.

Итак, настоящие женщины, говорите, не спят в одиночестве? Что же они тогда делают? Я зажмурилась, ткнула в первый встречный абзац и предсказуемо прочитала следующее:

«Я приглашаю тебя с помощью этой книги отправиться в удивительное путешествие, в мир женской природы, в котором постепенно ты освоишь главное женское искусство — быть счастливой в отношениях в мужчиной. Эта книга для женщин любого возраста и положения; я уверена, что каждая найдет в ней много полезного для себя. Хотя, чтобы это не было излишне самонадеянно, я опишу тебе, для кого она, а выбор, как всегда, за тобой! Книга «Истинные женщины не спят в одиночестве. Энергия женственности и тайны обольщения» для той, которая выбрала быть по-женски очень счастливой. В понятии «выбор» состоит основная ответственность и суть авторства в жизни».

Я слегка застопорилась на последней фразе – про понятие «выбор», в котором состоит «основная ответственность и суть авторства в жизни», и при случае непременно выберу время, чтобы расшифровать этот в высшей степени таинственный мессидж. Дальше было чуть понятнее. Дальше там было про изюминку, которая есть в каждой женщине, про архетипический пантеон и про эндорфины, они же, если я правильно поняла концепцию своей однофамилицы, бабочки в животе. Кроме того, автор предусмотрительно сообщала нам, что мужчина приходит в этот мир, чтобы познавать, женщина – чтобы быть познанной.

Вот оно что, подумала я. Дивчину пытает казак у плетня, когда ж ты, Оксана, полюбишь меня? А она ему отвечает, кокетливо поёживая дебелыми плечьми: подожди, казак, не форсируй события, я ещё не запаслась аромалампой и другими милыми женскими секретиками и нюансиками!

Ох, мои Преданные Читатели. До чего же страшно становится порой за ваши воспалённые головы. Хорошо бы связать вас в одну вязанку, и чтобы она сама, как в сказке про Зербино-нелюдима, понеслась бы вскачь куда-нибудь подальше, оставив мне только менее Преданных Читателей, которые хотя бы видят разницу между двумя женскими именами на обложках книг. Можете взять с собой все вырезки из старых газет с моими заметками, можете унести все интернет-порталы, где бултыхаются мои тексты, можете называть меня Оксаной и верить, что я способна «принять себя» и «озвучить свои наработки», словом, живите где-то далеко и будьте счастливы со своими братьями по разуму. Вам, боюсь, не понять, что такое «смех сквозь невидимые миру слёзы», когда ты пишешь – в самом деле – собственной кровью, потому что по-другому, простите за пафос, не видишь никакого смысла, а в ответ получаешь резонанс в виде восторга глупых свиристелок, чьи мозги насмерть закомпостированы журналом «Космополитен». Вы скачите лучше вот такой вязанкой в свой дивный мир, где все открывают себя для любви и делятся наработками, а тут пусть останутся не Преданные, а Самые Обыкновенные Читатели, со своими странностями и причудами, но с нормальной восприимчивостью к тексту.

Тут, наверное, кто-нибудь может возмутиться и решить, что я против бабочек в животе, изюминок, мужчин, которые приходят в этот мир познавать, женщин, которые открывают себя для любви, архетипических пантеонов, но я не против, я решительно за, я всё это очень люблю и широко использую, хотя вряд ли отдаю себе в этом отчёт с такой ошеломительной ясностью, как автор книжки про энергию обольщения. Я просто тоже позволяю себе мечтать и фантазировать в отношении Преданных Читателей точно так же, как они это делают со мной, помещая меня в совершенно несвойственную мне систему координат, где женщины, которые не спят в одиночестве, настоящие, а остальные – нет. Вот, намечтала себе комфортабельную резервацию для Преданных Читателей, откуда их алчные ручонки до меня не дотянутся, и мне сразу полегчало. Что же касается Настоящих Женщин, то можете кинуть на меня прощальный взгляд, Преданные Читатели, чтобы удостовериться: Настоящие Женщины вообще никогда не спят, потому что пишут в четыре часа утра текст для Самых Обыкновенных, не таких Преданных, но зато Очень Умных Читателей. Прощайте, и да пребудет с вами сила, – так, кажется, вы любите выражаться в этом вашем мире поношенных мемов?

Екатерина Спиваковская