Если стакан красной фасоли — можно с такими белыми пятнышками, разводами и прожилками на густо-бордовой шкурке — замочить на ночь в холодной воде, а утром поставить в той же самой воде на ма-а-а-аленький огонёк и варить, помешивая время от времени и подливая всё ту же холодную воду по мере выкипания, не меньше трёх (а лучше — четырёх) часов, исполненных вселенского умиротворения, то по прошествии этого времени у вас получится идеальная основа для вкусного грузинского блюда «лобио».
Хороший рассказчик знает: чтобы история получилась интересной, в ней непременно должен быть гном в бирюзовом колпаке. Вот как раз такая история - с намёком на очень серьёзный смысл - у меня сегодня и есть.
Там откуда мы пришли, птицы поют чудесные песни, и воздух наполнен музыкой («Твин Пикс»)
Тут все недавно говорили про дэвидлинчевский «Твин Пикс», и поскольку ажиотаж потихоньку схлынул, так я вам скажу, что никакой новизны в разговорах про тамошний колорит для меня не было: я сама живу в Твин Пиксе, и давно об этом знаю. У нас из окна виден проспект Карла Маркса.
Моя профессия - с утра до полвторого Считать, что я - твоя Священная корова. БГ
Сначала всегда бывает смешно, потом не смешно, а потом опять смешно. Например, история с «Тангейзером». Сначала было смешно: опять оскорблённые чувства верующих.
Говорят, что на самом первом допросе советский диссидент Владимир Буковский спросил следователя КГБ: «Могу я построить для себя два квадратных метра, где не будет коммунизма?» — объясняя это своим нежеланием принимать участие в строительстве коммунизма. Сейчас мне очень хочется переформулировать этот вопрос, адресуя его безликой массе рекламных дизайнеров и тех, кто «заказывает музыку»: «Могу я покинуть зрительный зал? Мне надоел этот ваш затянувшийся шабаш для гопоты».
Где-то в интернете прочитала я однажды исповедь красивой девушки. Исповедь та была - горше некуда, потому что красивая девушка, с какой стороны на неё ни глянь, повсюду одна сплошная жертва.
Наверное, у идеальных хозяек такого не бывает, а моё время раз в неделю сжирает гора неглаженых вещей - не хочется называть их ни “шмотками”, ни “барахлом”: это хорошие, красивые вещи, которые мы носим и любим.